Я подъехал к церкви Санта Мария делле Грацие. В трапезной, примыкающей к зданию, Леонардо написал знаменитую фреску, которую, к несчастью, постигла ужасная участь. Люди все еще толпились, хлопали турникеты. Шел я неохотно, предчувствуя разочарование. Затем я оказался в большом зале, в том самом, в котором трапезничали монахи, когда церковь Санта Мария делле Грацие была доминиканским монастырем. Картина написана на дальней торцевой стене, с тем чтобы создать у зрителей впечатление, будто изображенные на ней в натуральную величину фигуры сидят за столом, находящемся на некотором возвышении, и трапезничают вместе с монахами. Таково, разумеется, было намерение Леонардо. Великолепное, вероятно, было зрелище в те времена, когда зал использовался по прямому своему назначению: монахи, сидящие по обе стороны длинного стола, и настоятель, обращенный лицом к Христу и его апостолам, находящимся за нарисованным на стене столом. Толпа экскурсантов, удивленная, по всей видимости, не менее, чем я, перешептывалась. Они никак не ожидали увидеть картину, оказавшуюся не в таком уж плачевном состоянии.
Я знал, что Леонардо написал эту картину не в технике фрески, а масляными красками на стене, которая была такой мокрой, что даже в ранние времена краска начала трескаться и осыпаться. В последнее время положение настолько ухудшилось, что стену пришлось греть — только бы спасти картину. Реставраторы столетие за столетием вносили свою лепту, и от оригинала мало что осталось. Затем, в августе 1943 года, произошло то, что могло бы полностью уничтожить шедевр. Во время воздушного налета в здание угодила бомба, снесла крышу трапезной и одну из стен, но при этом не уничтожила картину. В трапезной представлена фотография, на которой видно, в каком состоянии находилось здание сразу после налета. Когда реставратор, стоявший последним в длинной веренице людей, снял мешки с песком, все увидели шедевр Леонардо, покрытый толстым слоем земли. В 1947 году «Тайная вечеря» была реставрирована учеными экспертами под контролем государственной комиссии. Реставраторы поставили перед собой цель: убрать все наслоения прошлых веков и сохранить мазки Леонардо, все до единого. Возможно, картина сейчас больше похожа на оригинал, чем в течение многих прошлых столетий.
Я был удивлен помимо своей воли. С картины нельзя сделать репродукцию. Открытки и даже большие иллюстрации в книгах не в силах передать и капли впечатления, которое испытываешь от огромной работы. Размеры картины составляют примерно тридцать футов в длину и пятнадцать в ширину. Хотя цвет ушел и выражение лиц можно себе представить лишь приблизительно, одно осталось как и прежде — это композиция картины, ее общий настрой. Перед тобою две группы взволнованных людей в ритмическом движении, разделенные спокойной фигурой Христа. Я забыл, что смотрю на разрушенную картину. Мне казалось, что я вижу ее в первые месяцы создания, когда Леонардо медленно, часть за частью, занимался ее выстраиванием. Какая сила воображения заключена в этой работе! Сколько застолий посетил в Милане Леонардо, чтобы схватить все эти жесты и позы. С каким вниманием наблюдал он за людьми в трактире: вот они режут хлеб, или нечаянно просыпают соль, или шепчут соседу что-то на ухо. Кому из них пришло бы в голову, что художник обессмертит их простые движения?
Леонардо было сорок три года, и в Милане он работал уже тринадцать лет, когда герцог Лодовико заказал ему «Тайную вечерю». Эта картина являлась частью его плана — возвеличивание церкви Санта Мария делле Грацие и превращение ее в мавзолей Сфорца. В то же самое время он нанял Браманте, чтобы тот спроектировал собор. Большинство критиков полагает, что Леонардо начал свою работу в 1495 году, а закончил ее через два года. Молодой послушник Маттео Банделло из монастыря часто наблюдал Леонардо за работой. Он рассказывал, что художник приходил рано утром и взбирался по лесам. «С рассвета и до заката, — писал Банделло, — он не откладывал кисть, не вспоминал о еде и питье, писал без перерыва, после чего по два, три, а то и по четыре дня не прикасался к картине. Но и тогда час или два в задумчивости смотрел на фигуры и приходил, должно быть, к какому-то решению. Я видел, как от Корте Веккьо — там Леонардо работал над конной статуей — он шел под лучами полуденного солнца прямо в монастырь. Взбирался на леса, прибавлял несколько мазков и тут же удалялся».