Никогда еще не был ей так мил ее «парадиз», как в те горькие дни, когда она увидела злобную молодую женщину в доме, который опекала тридцать лет. Но, может, ее и не следует жалеть: ведь она наверняка знала, что неприятности сами собой уйдут, если продолжать собирать и читать книги. Разграбление Рима ознаменовало конец эпохи. Когда император Карл V принес Италии мир, солнце просияло снова, и Гонзага приняли протянутую им руку дружбы. Они не могли предвидеть, что Италия просто меняла тиранию Франции на тиранию Испании. Однако в тот момент Изабелла почувствовала прилив гордости. На церемонии в Мантуе, на ступенях собора, где сын ее недавно был провозглашен маркизом, император Карл сделал его первым герцогом Мантуи.
Полнея и приближаясь к шестидесятилетнему рубежу, Изабелла оставалась молода душой. Письма ее такие же живые, окружающий мир интересует ее не меньше, чем когда ей было двадцать лет. Тициан стал ее любимым художником, и она так же нетерпеливо ожидала окончания работы над картиной, как и двадцать, и тридцать лет назад, когда придворными художниками были Мантенья и медлительный Перуджино. «И так как мы желаем получить картину немедленно, то посылаем курьера в Венецию и ждем, что он привезет ее с собой». Она не изменилась! Изабелла умерла в возрасте шестидесяти пяти лет, до самого конца питая интерес к миру, находясь в водовороте забот о близких и любимых людях.
Не следует попусту тратить время, разыскивая могилу, место упокоения самой привлекательной и почитаемой женщины эпохи Ренессанса. Ее похоронили подле мужа в капелле деи Синьори в церкви Святого Франческо в Мантуе. Она лежала там два с половиной столетия, пока французская революционная армия не захватила Мантую после долгой осады, и величайшие в современной истории мародеры, чей путь по Европе отмечен разбитыми гробами, явились сюда в поисках золота и драгоценностей и развеяли по ветру прах Гонзага.
Экскурсовод показал на разбитый на крыше сад с живыми изгородями и цветочными клумбами и сказал, что здесь Изабелла устроила кладбище для любимых своих собачек и птиц. Я припомнил, что в письмах она упоминала о печальных похоронах в присутствии придворных, об одах и элегиях, которые сочинялись по такому поводу лучшими поэтами. Те, кто знал Изабеллу, рассказывали, что первыми о ее появлении возвещали своим лаем маленькие собачки.
Мы пересекли двор и вошли в старинный замок Святого Георгия. Он стоит над живописным прудом, поросшим густым тростником. Через пруд переброшен длинный мост, с него начинается главная дорога в Ногару. Кстати, мост можно увидеть на заднем плане картины Мантеньи «Смерть Богоматери», она находится в музее Прадо, в Мадриде. Замок представляет в плане огромный квадрат с массивными сторожевыми башнями. Построен он был тем же архитектором, что и замок Эсте в Ферраре, так что, выйдя замуж за Франческо, Изабелла д'Эсте поменяла свой замок на точно такой же.
В мантуанском замке есть совершенно необыкновенное помещение — супружеская комната. Каждый дюйм стен и сводчатого потолка покрыт фресками Мантеньи. Над дверью — красиво исполненная надпись. Держат ее порхающие купидоны с крылышками, как у бабочек. Надпись сообщает, что художник расписал комнату в 1474 году. Кстати, именно в этом году в Ферраре родилась Изабелла д'Эсте. Над каминной доской — словно бы даже прямо на ней — непринужденно и ничуть не утратив собственного достоинства расположилась выполненная в натуральную величину группа мужчин и женщин. Мы видим Лодовико, второго маркиза Мантуи, тогда ему было шестьдесят, рядом с ним спокойная и умная жена, немка по происхождению, Барбара Бранденбургская. Супругов окружают дети и придворные. Все они в раззолоченных одеждах из парчи и атласа. Мужчины гладко выбриты, на головах красные головные уборы — береты и константинопольские фески. Они готовы поприветствовать человека, личность которого по сей день так и не установлена. Неизвестный быстро взбирается по ступеням лестницы, где поджидают его молодые мужчины в коротких плиссированных туниках. Они и подведут его к маркизу.
Лодовико сидит в кресле, обитом в итальянском стиле. На нем длинная мантия, отороченная горностаем, и широкий полотняный воротник, похожий на тот, что в более поздний исторический период носили английские пуритане. Под креслом маркиза в тростниковой корзине отдыхает большой старый пес, очевидно, любимец Лодовико. Маркиз, сидя вполоборота, держит письмо и шепчет что-то придворному, который со шляпой в руке склонился к хозяину. Лицо его совершенно бесстрастно, как и положено личному секретарю.
Относительно этой сцены имеются разные толкования. Одна теория состоит в том, что незнакомец — посол, прибывший из герцогства Вюртемберг, чтобы просить руки Барбары Гонзага, в то время девушке было семнадцать лет. Другое предположение: картина изображает примирение Лодовико со старшим сыном Федериго, после того как молодой человек уехал в Неаполь. Хотя теория эта и сомнительна, но интересна как пример интриг, постоянно сопровождавших жизнь в Италии. Рассказывают, когда речь зашла о заключении брака Маргариты из Баварии с Федериго, молодой принц пришел в ужас от внешности и манер баварцев. К тому же он услышал, что Маргарита была низенького роста, толстая и не знала ни слова по-итальянски. Он тут же бросился наутек, а вместе с ним и шестеро человек свиты. По дороге в Неаполь группу ограбили, и они остались без гроша. Так как Федериго скрывался под чужим именем, он не мог ни к кому обратиться за помощью. Он поселился в бедной части города, а когда заболел, шесть его компаньонов стали носильщиками и разнорабочими, лишь бы поддержать своего принца. Вскоре его обнаружили и заставили вернуться домой. Сделано это было благодаря матери принца — Барбаре Бранденбургской. Она разослала по всей Италии запросы о «семи мужчинах из Ломбардии». Остается лишь сказать, что Федериго, в конце концов, женился на Маргарите Баварской. Оказалось, она — приятная молодая блондинка. Мне кажется, вряд ли какая-нибудь семья захотела запечатлеть на стенах супружеской комнаты историю о несговорчивом женихе.
Другая сцена не вызывает таких споров. На ней представлено событие 1472 года: прибытие из Рима Франческо, первого Гонзага, получившего красную шапку. Гордый маркиз Лодовико, облаченный в охотничье платье, выехал поприветствовать сына. Рядом с ним старая собака, та самая, что изображена на другой картине. Другие члены семьи стоят возле двух главных фигур под раскидистым деревом. На заднем плане — дорога, она то исчезает, то снова появляется, устремляясь к сияющему городу. Возможно, это Рим. На картине представлены три поколения маркизов Мантуи: Лодовико, сын его Федериго и внук Франческо. Хотя ребенку здесь всего шесть лет, его можно узнать по густой шевелюре и выпуклому лбу. Его коленопреклоненная фигура в рыцарском облачении есть и на картине «Мадонна Победы». Эксперты разглядели и других персонажей в этой группе, включая автопортрет художника. Есть и другие фрески, включая ту, где изображены знаменитые боевые кони Мантуи и шотландские борзые.
Я пошел посмотреть на массивный летний дворец Гонзага. Называется он странно: Палаццо дель Те. Может, это оттого, что аллеи, которые ведут к нему, имеют форму буквы Т? А может, оттого, что здесь много tigli? Так по-итальянски называются липы. Фрески покрывают стены и потолки сплошным ковром, но больше всего мне понравились лошади, изображенные в натуральную величину: две гнедые, три серые и одна вороная. Два фаворита конюшни с голубыми плюмажами стоят по обеим сторонам камина. Приятно, что память о знаменитой конюшне Гонзага осталась в веках. Животные изображены в профиль, чтобы зритель мог оценить их стать. Жить в такой комнате трудно, а вот в Нью-маркете[49] этим фрескам самое место.
Среди самых активных корреспондентов Изабеллы был Франческо Кьерикати. В качестве нунция он жил в Англии с 1515 по 1517 год. В мантуанских архивах хранятся письма, в которых автор описывает Уайтхолльский дворец. Королю Генриху VIII было в то время двадцать четыре года. Тот, кто составил себе мнение об эпохе Тюдоров исключительно по кинофильмам, думает, что тамошние монархи в одежде из бархата и атласа садились за стол и, словно голодные дикари, рвали мясо на части. Тем более приятно прочесть о впечатлениях очевидца, культурного человека, вращавшегося в высших кругах ренессансного общества. Предубеждения его мигом развеялись: Англия не только не была страной варваров, но оказалась богатым и культурным государством. Королевский двор отличала элегантность, любовь к наукам и искусствам. Нунций не мог не восхищаться Генрихом VIII: он ценил его как мудрого правителя, нравились ему и красивая наружность короля, и умение поддержать светскую беседу, любознательность, эрудиция и увлечение искусствами. Как-то раз, когда он провел воскресенье в компании короля, Генрих сказал, что гордится тем, что в его конюшне есть мантуанские лошади. В другой раз нунция пригласили на торжества в посольство по случаю приезда делегации от императора Карла V. Возглавлял делегацию граф Жак Люксембург. Генрих появился в золотом королевском одеянии, сшитом по венгерской моде, а таких красивых золотых цепочек и воротников, какие были у английских аристократов, нунций еще не видел. В последующие дни банкеты послам устраивали король, кардинал Уолси и лорд-мэр Лондона. Однажды Генрих пригласил послов и нунция на частный обед в апартаменты королевы.