Что это была за дорога! Лодка летела, лишь изредка (и весьма болезненно для нас) касаясь волн металлическим днищем. По левому борту в сумерках, а потом и в полной темноте, лишь угадывался берег, на котором пару раз прогадывали огоньки крошечных селений. Мы знали, что в этой части Колумбии нет дороги до самой границы с Панамóй, где дороги тоже нет — только непроходимые джунгли («сéльва»), в которых никто, кроме диких и полудиких индейцев, не живёт. Ночью причалили к маленькой пристани приграничного колумбийского городка, название которого не запомнилось. Десятка полтора-два хижин, над одной из которых гордо реял государственный флаг Республики Панама, а прямо на плетённой из камыша стене красовалась солидная вывеска, украшенная гербом и надписью: «Консульство Республики Панама». Такая же хижина — казарма пограничного поста, с десяток вытащенных на коралловый песок лодок и индейских пирог, кокосовые пальмы, а вокруг — бескрайняя сельва… Переночевали на берегу (благо, есть один спальный мешок), а утром стали искать возможность пересечь границу, до которой всего 35 километров (но через сельву!). Узнали, что дороги через джунгли нет — только тропинка, по которой до начала сезона дождей с той стороны прошла группа американцев с индейским проводником. Остается только один путь — морем. Однако владельцы лодок требуют 30 долларов! Но — мир не без добрых людей! — молодой парень, зачем-то ехавший на панамскую сторону, согласился подвезти нас на панамский пограничный пункт.
5. Панамá — это не шляпа, Панамá — это страна!
Итак, через час пути вдоль живописного берега, наша лодка входит в крошечную уютную бухточку, окруженную со всех сторон джунглями. На берегу маленький городок из трёх-четырёх десятков крытых пальмовыми листьями хижин, на высоком флагштоке — панамский Флаг в красно-сине-белую шахматную клетку. Флагшток находится прямо посередине двора пограничного поста. Таможенный досмотр (или по-нашему, по-советски, «шмон») проходим на причале. Представитель таможенных властей заставляет демонстрировать содержимое рюкзаков. Я напряженно ожидаю опасного для нас требования предъявить необходимую денежную сумму в 400 долларов на человека — обязательное, как нам сказали в консульстве, условие пропуска на панамскую территорию. Поэтому постарался воспользоваться неожиданно представившейся возможностью «подъехать» к таможенному офицеру: при проверке паспортов (он впервые видел советский паспорт), таможенник упомянул имена Анатолия Карпова и Гарри Каспарова — по-видимому, единственные, знакомые ему русские имена. Простая логика подсказывает, что перед нами заядлый шахматист. Без колебаний достаю из рюкзака коробку дорожных шахмат, купленных ещё в Геленджике. Произношу интернациональное «презент» и протягиваю представителю панамских властей. Таможенник размягчённо улыбается, благодарит. На ожидаемый вопрос о наличии необходимой суммы лишь многозначительно похлопываю по заднему карману джинсов, в котором кроме записной книжки ничего нет. Спокойствие, которое я демонстрирую всем своим видом, уверенный жест, а главное — подарок, который ему явно не терпится рассмотреть, удовлетворяют офицера и в паспортах появляется желаемый штамп. Вздыхаем украдкой, но с облегчением. Однако вскоре узнаём, что радоваться рано, так как из этого пункта в Панаму дороги тоже нет — на триста километров непроходимые джунгли. Ожидаемый здесь пароходик прибудет только через пару недель. Остается — самолёт, который привезёт сюда почту через день-два. Но два билета будут стоить 80 долларов. У нас же в наличии только «НЗ» — зашитая в подкладку джинсов 50-долларовая купюра, о которой я приказал себе забыть ещё в Эквадоре. Но сейчас, похоже, именно тот случай… Конечно, этой суммы не хватает, но — где наша не пропадала! Но ведь до самолета ещё дожить надо. Стас берёт леску с крючком и направляется на причал. Я в это время разжигаю огонь в тут же сложенном прямо на пляже примитивном очаге и ставлю воду в котелке. Через некоторое время уха из выловленной Стасем рыбы готова. Угощаем молодых ребят — пограничников, с которыми быстро нашли общий язык. К костру постоянно подходят всё новые солдаты — всех интересуют русские. Здесь, как и в других странах Латинской Америки, очень не любят американцев — «гринго», к нам же отношение другое, доброжелательное. А со стороны пограничников, так и вообще дружеское. В основном, благодаря моей профессии. От них мы узнали, что бокс в Панаме — спорт № 1.