Читать онлайн "От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв." - Котышев Дмитрий Михайлович - RuLit

В этих условиях гипотеза В.А. Богусевича пережила второе рождение в работах М.А. Сагайдака. Вопреки концепции П.П. Толочко, М.А. Сагайдак предложил иную схему возникновения и развития Киева. Согласно этой схеме, первоначальное поселение было основано на Подоле, вблизи днепровской гавани. На Замковой горе располагалась крепость, прикрывавшая доступ к Подолу, а на Старокиевской горе находилось языческое кладбище[101]. Позже эту идею о Подоле как своеобразной «колыбели Киева» поддержали в своих работах Ю.В. Писаренко, В.Н. Зоценко, К.А. Михайлов[102]. Чуть позже она была скорректирована Ф.А. Андрощуком[103].

Впоследствии к дискуссии подкліочился В.К. Козюба. Он критически отнесся к предположениям как В.Н. Зоценко, так и Ф.А. Андрощука о прекращении существования городища на Старокиевской горе (речь идет о первичном поселении) в VII в. По его мнению, следы относятся к раннеславянскому времени, являясь не ядром будущего города, а сторожевой крепостью, защищавшей подступы к Подолу[104].

А.В. Комар предложил рассматривать вопрос о киевских поселениях в более широком историческом контексте межэтнических и межкультурных взаимодействий в Среднем Поднепровье в VII–IX вв.[105]

В дальнейшем почти все указанные авторы были подвергнуты критике П.П. Толочко. Он по-прежнему отстаивает свою точку зрения и утверждает, что древнейшее киевское городище существовало в VI–VII вв.[106]

Материалы дискуссии, по моему мнению, показывают, что обсуждаемая проблема далека от своего окончательного разрешения. Поэтому попробую изложить результаты своих наблюдений над различными сценариями возникновения Киева; тем более что мне в свое время довелось посвятить истории раннего Киева отдельную статью[107]. Работа в архиве Института археологии НАН Украины в 2006 г. заставила меня пересмотреть многое из того, что было опубликовано годом раньше. Произошло это в первую очередь потому, что выводы ряда публикаций сильно разошлись с данными полевых отчетов. Поэтому основная задача работы, как мне представляется, состоит в сравнении различных сценариев зарождения и развития Киева и со поставлений их с имеющейся на сегодня источниковой базой.

Начать свой анализ я полагаю целесообразным с поселения на Старокиевской горе, поскольку в сценарии развития Киева, который отстаивает П.П. Толочко, именно Старокиевская гора рассматривается как «эмбрион» города.

Речь идет об участке на северо-западном отроге Старокиевской горы вблизи здания ГИМ Украины. На этой территории выявлены археологическими исследованиями остатки укреплений городища и несколько жилищ.

К жилищам раннеславянского времени, открытым на территории городища в 1939, 1958, 1965 и 1971 гг., относятся четыре объекта. Первое из перечисленных жилищ было открыто вблизи ГИМ Украины[108]. Опубликовавший материалы раскопок М.К. Каргер первоначально отнес это жилище к зарубинецкой культуре; однако в последующих работах он пересмотрел эту оценку, датировав найденное жилище и инвентарь VIII–IX вв.[109] А.В. Комар относит данную керамику, а вместе с ней и жилище к волынцевской культуре[110]. Однако из-за противоречивых данных однозначно отнести жилищный комплекс к роменскому или волынцевскому горизонту, на мой взгляд, затруднительно.

Второе жилище открыто раскопками П.П. Толочко и С.Р. Килиевич в 1958 г. на Андреевском спуске. В публикации материалов находок жилище было датировано VII–VIII вв. Но материалы полевых исследований, хранящихся в архиве ИА НАНУ, ставят под сомнение предложенную датировку. Из отчета явственно следует, что речь идет о хозяйственной яме с переотложенным культурным слоем[111]. Сами фрагменты керамики были определены А.М. Шовкопляс как относящиеся к культуре Луки Райковецкой[112]. Таким образом, принадлежность материалов из раскопок 1958 г. к жилищу VII–VIII вв. не является доказанной.

Следующим по времени обнаружения является комплекс — это жилище, открытое работами 1965 г. на склонах Старокиевской горы. В заполнении развала печи и вблизи него было обнаружено много фрагментов кружальной и лепной керамики. П.П. Толочко датировал эту керамику, а вместе с ней и жилище VII–VIII вв.[113] Материалы полевой документации оставляют двойственное впечатление: в большинстве случаев керамика VII–VIII вв. встречается в развалинах жилищ X–XI вв., куда она попала, по-видимому, при постройке[114]. Кроме того, жилище с печью из глиняных вальков и кусков песчаника, датируемое VII–VIII вв., как показывают материалы раскопок, оказалось разрушенным при строительстве оборонительного сооружения, определяемого как часть оборонительного рва городища[115]. Присутствие в заполнении керамики VII—ѴІЦ и X–XI вв., на мой взгляд, говорит о том, что керамический материал мог попасть туда при строительстве рва с более верхних террас. Кроме того, в раскопках 1965 г. наблюдается сочетание лепной и кружальной керамики; причем в ряде случаев лепная керамика по своему характеру относится к роменской. Такое сочетание характерно для киевского Подола и датируется IX — началом X в.[116] Поэтому окончательная датировка жилища из раскопок 1965 г. остается под вопросом.