Наконец, по спецоборудованию работает КРАУЗ. В первое время у него замечались некоторые ошибки организационного порядка. Он не всегда умел организовать свою работу так, чтобы она являлась показательной и вместе с тем включала бы в себя и воспитательный элемент. Он сразу принял несколько начальнический тон. Приедет на аэродром, пошумит, покричит. Ему об этом было сказано, и лично я даже сказал. И он очень быстро это воспринял. Я ему сказал – ты отбрось этот начальнический тон, лучше разговаривай меньше, и люди всё сделают. И теперь у нас сложилось о нём самое лучшее впечатление, мы имеем о нём самые хорошие отзывы. Это энергичный, напористый и настойчивый работник, если он за что взялся, так доведёт обязательно до конца. Из него получился настоящий руководитель и организатор. Мы его приняли недавно в партию, и он стал настоящим большевиком. Я лично очень доволен им. Он выполнит любое поручение, которое даётся, и выполняет его хорошо. Он сам очень активен, и если он требует для чего-нибудь людей, то требует их совершенно законно. Его работа у нас имеет большое значение, так как внедрение радио нужно отнести за счёт его личной работы. Это исключительно его заслуга, так как не всякий мог так напористо проводить эту работу, работать, сколько он работал. Для этого нужно было иметь большое терпение и крепкие нервы, нужно было убедить людей в необходимости этого дела. И этим он добился победы в своём деле. Так что сейчас плохого о нём ничего сказать нельзя, это – дисциплинированный, исполнительный товарищ.
Связь у политотдела с инженерной службой – самая близкая. Пожалуй, ни одна служба у нас не стоит так близко к политотделу, как инженерная служба дивизии. Весь коллектив у них работает очень дружно, по любому вопросу они нам помогают, и у нас создалось хорошее взаимопонимание. На протяжении года работы у нас не было такого случая, чтобы мы когда-либо отметили в наших донесениях очень плохую работу нашей инженерной службы, за исключением того периода, когда у нас работал Капцелович.
Причём наши инженеры зачастую работают и не по своей специальности. Предположим, есть приказ командира – Крауз, лети на самолёте к Ржеву или куда-нибудь ещё и посмотри состояние самолёта, который сел на вынужденную посадку. И человек летит, хотя это – работа не по его специальности. Так что кроме положительного о работе нашей технической части ничего сказать нельзя.
Затем – служба связи. Связь вначале у нас не клеилась. Над этим крепко поработал подполковник КРАВЧЕНКО*, но в последнее время связь стоит у нас не на должной высоте. Люди остались те же, за исключением руководства, и выходит, что руководство изменилось, и дело ухудшилось. Рота связи осталась та же. К нам вначале пришли девушки, которые не знали, куда вилку сунуть, в какой штепсель. А потом стали прекрасно работать. Они не имели понятия об аппарате «СТ» или «Морзе»[111], а теперь они сидят и пишут на машинах. Таким образом, люди выросли, люди работают. Но нормальной связи у нас нет, нет настоящего, хорошего руководителя, так как Пискунов* как начальник связи не соответствует своему назначению, не может поднять дело. И это сказывается на всей работе. Причём нужно сказать, что и Кравченко в своё время не совсем правильную линию проводил. Пришлось его раза два-три одёрнуть, и он очень быстро перестроился и сделал всё, что возможно. Ему, правда, все помогали, и связь работала хорошо. Были случаи даже, когда связь работала на два участка, когда и полки были на нашей связи, в частности на Северо-Западном фронте. Таким образом, недостаток заключается, по-видимому, в руководстве, так как девушки работают прекрасно.
Следующие службы – штурманская и ВСС (воздушно-стрелковая служба). Как человека, я уважаю каждого штурмана. Штурманом дивизии у нас – майор ТОРШИН*, но меня этот специалист не удовлетворяет. Если имеются блудёжки, то это одно уже показывает, что здесь не всё благополучно. Он – хороший человек, неплохой руководитель. Начальник ВСС – капитан БЕРНИКОВ[112]. Задачей этой службы является научить людей стрелять, но главное, конечно, чтобы попадать. И здесь очень трудно сказать, как проходит работа этой службы, так как очень многое зависит от субъективных качеств человека.
Если говорить о работе медицинской службы, то мы о таких медиках, как МИЛАШИН – врач 1[-го] полка*, ГОЛУШКО, врач 163[-го] полка[113] и ВАЛУЕВ – врач 63[-го] полка*, я могу сказать только хорошее. Мы видим с их стороны большую заботу о человеке. Что касается Голушко – это очень спокойный человек, и трудно понять с внешней стороны, что он собой представляет. Он – хороший коммунист и врач – такое сочетание в работе даёт очень хорошие результаты, так как он заботится о людях исключительно. Например, кажется, такое дело, как баня, никакого отношения к нему не имеет, но он занимается этим вопросом. Он вмешивается и в питание, и по линии тренировки, он везде поспеет, везде сунет свой нос. Или если, например, у Валуева спросить, как живут у вас люди, он вам расскажет о всём с начала и до конца. Он у нас получил орден Красной Звезды. Это люди, которые заслуживают особого внимания. Забота о человеке для них – всё. И Милашин, и Валуев как-то особенно любят свою специальность. А Голушко, наоборот, всеми силами души не терпит её и говорит – уйти бы всё равно куда, только не быть врачом. Но в полку Голушко был консультантом по всем вопросам – по любому вопросу идут к доктору. К комиссару не идут, а к доктору все идут – или чтобы домой письмо написать, или чтобы посоветоваться по какому-либо личному вопросу. И доктор чрезвычайно сжился со всеми, он знал, кто чем дышит, так как человек выкладывает ему всё от начала до конца. Чуть что – пойду к Фёдор Фёдоровичу. И он сам другой раз скажет нам – вот с этим не хорошо, мудрит что-то.
111
Средства связи и коммуникации, применявшиеся в Красной армии: стартстопный буквопечатающий телеграфный аппарат СТ-35 (1935) и телеграфный аппарат Морзе (образца 1910, 1936 и 1944).