— Сонь, я тебя умоляю! Он просто пользуется своим обаянием и смазливой мордашкой, избегая ответственности. Типичный прожигатель жизни! Но надо отдать ему должное: с ним всегда весело.
Мы уже начали распеваться в домашнем караоке, когда услышали звонок в дверь. Яков побежал открывать, пока мы с Дариной выбирали новую песню для дуэта. Даня, пристроившись рядом со мной, накидывал нам варианты.
— Так, народ, знакомьтесь: это Анжелика и Глеб. А здесь — Даня и Соня…
Я отрываю взор от экрана телевизора, чтобы поздороваться с братом Яши и его девушкой, и замираю от неожиданности. На меня в ответ во все глаза таращится студент, который перед Новым годом пристал ко мне в кафе.
Это без сомнений он, потому что у него слишком запоминающиеся черты лица. Идеальные до отвращения.
— Приятно познакомиться! — произносит Глеб и подходит к Дане, чтобы пожать ему руку.
Малюсенькая надежда на ошибку терпит крах, когда я читаю в его не к месту игривом взгляде, направленном на меня, узнавание. Но он, благо, не признаётся во всеуслышание в том, что мы немного знакомы.
— Как развлекаетесь? Песенки поёте?
Мой случайный знакомый, воспользовавшись тем, что Дарина встала и пошла на кухню за чистыми приборами, плюхается на диван рядом со мной. Но сразу же притягивает за собой свою девушку, усадив с другой стороны от себя.
— Типа того. Только начали! — подключается к разговору Яков, устроившись на стуле.
— Пусть сначала поедят! — Кулакова, как примерная хозяйка, зовет Глеба и Анжелу к столу.
— Это — с удовольствием! — комментирует брат Яши, но с места не двигается.
Несмотря на то, что я сижу в обнимку с Даней, вынужденное соседство с парнем, которого я тогда в кафе приняла за нахального студента, меня совсем не радует. Потому что я сразу напрягаюсь, незримо чувствуя исходящую от него угрозу.
Теперь понятно, что он уже давно не студент, просто, как и я, выглядит моложе своего возраста. Но почему именно он оказался братом Якова? Как такое нелепое стечение обстоятельств возможно?
— Блин, салат с ананасами закончился… Сейчас принесу ещё, только заправлю! — встрепенулась Дарина.
— Давай я! — сама не замечаю, как оказываюсь на ногах, хватаю со стола пустую салатницу и устремляюсь к выходу из комнаты. — Ты и так целый вечер нас обслуживаешь. Лучше песню выбери!
Приняв растерянность Дарины за согласие, я убегаю на кухню.
Не понимаю, что со мной происходит, но мне это определённо не нравится. Неприятное предчувствие заставляет зависнуть над нужной миской, вместо того, чтобы переложить из неё салат.
— А где у вас хлебница? Рядом с микроволновкой? — слышу крик из коридора и приближающиеся шаги. — Хорошо, я найду!
Судорожно начинаю орудовать ложкой, наполняя салатницу. Отдаю себе отчёт в том, что он уже на кухне, но не поворачиваюсь.
— Соня, значит, — полушёпотом произносит Глеб, приближаясь. — Тебе подходит это имя, взрослая тётя!
Вспыхиваю от того, что он дословно помнит, как я окрестила себя тогда в кафе.
— Встретить тебя здесь — неожиданный, но приятный сюрприз.
Развернувшись, я практически утыкаюсь носом в его лонгслив. Отшатываюсь в сторону, выставив перед собой ложку.
— Что, с девушкой помирился или уже нашёл себе новую? — невозмутимо произношу, стараясь его осадить.
Но самодовольная усмешка, растянувшая слишком пухлые для мужчины губы, свидетельствует о том, что я спалилась. Теперь Глеб понял, что я тоже прекрасно помню тот наш разговор.
— Жалеешь, что тогда не дала мне номер? — спрашивает с придыханием, разглядывая меня.
— Ни капли! — выпаливаю я и, маскируя напряжение, двигаюсь к холодильнику за заправкой для салата.
— Но я же тебе сказал, что от судьбы не убежишь… Теперь веришь? — Глеб подходит к кухонному гарнитуру и тянет руку к хлебнице, не спуская с меня глаз.
— Бред не неси! Я, если что, замужем! — гордо трясу ладонью, демонстрируя обручальное кольцо. — Так что — отвали!
Не знаю, почему я позволяю себе разговорить с братом Яши в таком панибратском тоне, будто мы с ним давно и крепко знакомы. Но ведь он сам задал подобную манеру общения и ведёт себя соответствующе.
— Да, я заметил, Сонечка! Только всё это поправимо. Учти! Ты в моем вкусе!
Пока я пребываю в шоке от его наглости, Глеб, лукаво улыбаясь, машет перед своим лицом буханкой хлеба, и выходит из кухни.
Боже, что за самоуверенный павлин?!
Не успеваю я вернуться обратно в комнату с салатницей, как Кулакова сует мне под нос микрофон и пританцовывая требует подпевать ей слащавую попсовую песенку про любовь. И если до того, как пришли Глеб и его девушка, я бы без стеснения оторвалась, то сейчас я ощущаю внутреннюю скованность. В частности, из-за одного прицельного взгляда, очевидной целью которого является смутить меня.