Несколько раз на прошлой неделе и три на этой мне приходилось подсаживаться к Симановичу, чтобы объяснить некоторые технические нюансы в нашей работе. Да и со старыми поставщиками были кое-какие проблемы.
Каждый раз, когда я садилась на стул рядом с ним, возникало ощущение, что я попадаю в какую-то аномальную зону с высоким напряжением, в которой практически не могу себя контролировать. То хихикаю невпопад, как девочка, то торможу и переспрашиваю одно и то же. Хотя, если задуматься, Константин Станиславович абсолютно ничего такого не делал, чтобы смутить меня или как-то спровоцировать на неадекватность. Но от него настолько приятно пахло свежестью елового леса (это я так окрестила его парфюм) и исходила какая-то загадочная сила, что я, дуреха, находясь настолько близко, совсем тупела. Не могла сообразить, что ему ответить на совсем простой логичный вопрос по работе.
Константин Станиславович, наверное, думает, что я немного того. Такое чувство, что он ко мне уже даже лишний раз обращаться не хочет. Может, и правильно делает…
В общем, естественно я заметила, что обручальное кольцо исчезло с его безымянного пальца несколько дней назад.
— Почему снял, как думаешь? — не сдавалась Дарина. — Поссорился с женой? А вдруг разводиться собирается? Прикинь, как Элла Львовна обрадуется?
— Мне всё равно.
— Да это понятно. Но ты же с ним вместе много работаешь…
— И что? Думаешь, он со мной свою личную жизнь обсуждает?
— Нет. Я имела в виду, что твой стол ближе всего к его рабочему месту. Может, ты слышала какие-то разговоры по телефону, например? Не по работе…
— Даже если бы что-то такое и слышала, то не стала бы, уж точно, распространять сплетни! — ни на шутку взъелась я. — Может, уже сменим тему?
— Ладно-ладно… Ты чего? Что-то снова не так с выбранным вами вариантом банкетного меню?
— Не знаю ещё… Завтра вечером поедем пробовать его в ресторан.
Возвращаюсь после обеда на своё рабочее место слегка не в духе. Утомила меня Кулакова своими разговорами. Радуюсь, что Константина Станиславовича ещё нет на месте. Можно, привести себя в порядок и снова погрузиться в работу, чтобы отвлечься от никому ненужных мыслей.
Но не успеваю даже вспомнить, на чем остановилась, как мне звонит секретарша Нина и вызывает в кабинет генерального директора.
Так… И что ему от меня надо? Вроде бы все текущие вопросы ещё вчера с ним обсудили.
Плетусь к Филиппу Ильичу и, постучав в дверь, обнаруживаю в его кабинете Симановича, который не сводит с меня глаз.
— Так, Соня, у тебя же вроде сейчас нет срочных дел? — скорее не спрашивает, а утверждает генеральный тоном, не терпящим возражений. — Сейчас я скажу Нине, чтобы водитель отвез вас с Кос… Константином Станиславовичем по моим поручениям. Вот бумаги! Ой, водитель же должен сейчас Щербакову к юристам везти… Забыл совсем!
— Я же на машине, Филипп Ильич! Мы можем и вдвоём с Софией поехать, чтобы не ждать водителя.
Вдвоём???
Подождите, мы так не договаривались! Я к такому испытанию пока не готова!
— Отлично, езжайте! — даёт своё благословение генеральный, довольный тем, что ему больше не надо ломать голову над вопросом.
— Но… — вставляю я своё слово недоуменно. — Куда..?
— По дороге расскажу, — забирая бумаги со стола Филиппа Ильича, Константин Станиславович галантно открывает передо мной дверь, выпуская из кабинета.
Что-то мне это неожиданное стечение обстоятельств уже не нравится… Или я просто слишком сильно взволнована и снова нагло вру?
6. «По ресторанам»
В неловкой тишине мы с Константином Станиславовичем идём по коридору до нашего кабинета.
Я напряжена, как струна, и всё жду, что мужчина заговорит первым, и хоть что-нибудь да мне объяснит. Но он, похоже, не видит в этом необходимости. Следует за мной молчаливой тенью, не проронив ни звука. Это ужасно нервирует.
Только когда в нашем кабинете я останавливаюсь у своего рабочего стола и бросаю на него долгий вопросительный взгляд, он бодро командует:
— Надевай верхнюю одежду и спускайся на улицу. Сейчас поедем вот по этим адресам!
И протягивает мне маленький листочек для заметок с каракулями генерального.
— Мне ещё до бухгалтерии надо дойти. Если что, то у крыльца тёмно-синяя Тойота — моя. И вещи все возьми с собой — мы сегодня в офис навряд ли вернемся.
Я забираю из его рук бумажку и спешно киваю. Быстро одеваюсь и, попрощавшись с коллегами, покидаю офис.