- Это они? - от вопроса Рэммена по спине Тасы пробежала толпа мурашек, а от головы отхлынула кровь. Повелитель Арилона вместе со своим вчерашним спутником и Тарисом вышли из шатра. Их сопровождал молодой, смуглый парень, который почему-то шел медленно, положив руку на бок, морщась при каждом шаге.
- Рэм, она тебя не понимает, - напомнил Валент и выразительно кивнул пареньку.
Тот, на поразительно чистом тхарасийском, повторил вопрос Рэммена, предварительно представившись:
- Я - Тамм, благородная госпожа. Из земель северных песков. Не будете ли вы так любезны сказать нет ли среди приближающихся к нам всадников вашего благородного отца.
Таса лишь кивнула. Всадники тем временем остановили верблюдов в двадцати шагах от воинов Арилона и спешились. Изем быстрым шагом, яростно загребая песок ногами, направился прямо к вышедшему навстречу Рэммену. Таса не могла этого видеть, но точно знала, что его рот под повязкой скривился в жестокую гримасу, исказив черты доброго лица.
«Только не делай глупостей, отец. Боги, пожалуйста, помогите нам» - взмолилась Таса.
Не останавливаясь, Изем яростно закричал:
- Таса, немедленно ко мне! - девушка осталась стоять на месте, чувствуя, как в горле сжимается комок.
- Таса! - Изем попытался обойти воинов, но те наставили на него арбалеты. Тхарасиец выхватил из-за пояса саблю, готовый разрубить любого, кто помешает ему добраться до дочери.
- Отец, не надо! - девушка отчаянно подалась вперед, но жесткие пальцы Рэммена сомкнулись на ее плече.
- Заткнись! - прикрикнул на нее Рэм. - Уйди в шатер! - мужчина грубо толкнул её, и Таса расплакалась. Отвернувшись от отца, она успела заметить, как один из спутников Изема, правитель Мурада-Азиз, судя по всему, перехватил руку друга, готового напасть на воина Арилона, преградившего ему путь.
Рэммен смотрел, как двое других схватили этого бешеного тхарасийца и что-то громко ему втолковывали. Но Изем никак не мог успокоиться и выкрикивал имя своей дочери.
- Я бы на его месте тоже не смог бы держать себя в руках, - покачал головой Валент. Тамм, вызвавшийся приступить к своим обязанностям, только нервно сглотнул, наблюдая за перепалкой всадников, и снова почесал повязку.
- Да не трогай ты её! - прикрикнул на паренька Валент, - Рану растеребишь!
- Я и не трогаю, - буркнул тот, - Просто слегка придерживаю.
-Что там можно придерживать? Боишься, что кишки наружу вывалятся? - насмешливо поинтересовался полководец.
Парень лишь закатил глаза.
- Вы можете помолчать хоть мгновение? - Рэммен недовольно посмотрел на Валента, - Тамм, скажи им, что Изем, или как там его, может войти в шатер один и без оружия, если хочет увидеть свою дочь.
Тамм только рассеянно посмотрел на трех свирепых жителей пустыни.
- Тамм, чего ты ждешь?
- Мне прямо подойти и сказать им, Ваша Светлость? - пролепетал переводчик.
- Да прямо пойти и сказать, - передразнил его Рэм, - Ты же у нас смелый? Если сам вызвался помогать, значит тебе уже лучше, так что не задерживаю тебя.
Тамм сделал несколько шагов по направлению к тхарасийцам, не решаясь, впрочем, полностью выступить за спины арбалетчиков. Сейчас было особенно видно, как разительно отличается Тамм от коренных жителей пустыни. И слепой бы сказал, что они не один народ. Невысокий, с припухлым детским лицом и большими глазами Тамм, и тонкие, сухощавые, словно ивовые прутья, жители сердца пустыни были сравнимы с холмами долин Арилона и неприступными горами Ральдора - возможно, одной природы, но совершенно разные.
Выслушав слова переводчика, Изем разразился проклятиями и снова схватился за саблю, но его спутники смогли его утихомирить. Выслушав что-то, отец Тасы недовольно кивнул головой, снял с пояса саблю и протянул своим спутникам. Тамм отскочил с пути угрюмого тхарасийца, сопровождаемого воинами в шатер. Не успел он войти, как один из его спутников что-то прокричал ему вслед, но Изем лишь угрюмо отвернулся, ничего не ответив, и ушел в шатер.
- Что он ему сказал? - поинтересовался Рэм у Тамма прежде чем последовать за тхарасийцем.
- Он сказал, что как его правитель, он приказывает ему оставить дочь, если от этого будет зависеть судьба Ах-Арода.
Рэммен немного подумал и, кивнув своим мыслям, удалился к Пророчице.
В шатре Изем уже прижимал к груди свое заплаканное дитя. Он шептал ободряющие слова ей на ухо, а девушка что-то втолковывала ему сквозь слёзы. Тхарасиец лишь качал головой. Наконец он взял дочь за руку и повернулся к Рэму.
- Я хочу забрать свою дочь, - уверенно сказал он.