Трёхнедельная поездка по Японии, несмотря на происшедшее, была очень интересной и полезной. Мы осмотрели несколько промышленных предприятий в окрестностях Осаки, побывали на машиностроительном заводе, производящем оборудование для химической индустрии. На нас произвели впечатление его лаборатории, каждая из которых — своего рода научно-исследовательский институт, ведущий работы по совершенствованию оборудования.
Посетили мы и недавно образованный крупный институт технической информации, где бизнесмены могли получить любые сведения о новинках почти из всех стран мира. На основе этих данных японцы закупали лицензии и патенты на производство самых совершенных новшеств и в короткие сроки внедряли у себя на фирмах. Это очень содействовало техническому перевооружению производства и резкому подъёму экономики страны.
Приведу один пример того, как быстро внедряется там новая техника. Японцы закупали у нас лицензии и оборудование для установок по непрерывной разливке стали. Оперативно освоив процесс получения стали из металлолома, минуя производство чугуна, они при работе установки внесли в неё много усовершенствований, что повысило её производительность. По существующему положению, все изменения, вносимые покупателем в лицензии и оборудование, должны быть сообщены их авторам. К сожалению, работники Министерства чёрной металлургии СССР не поинтересовались, внесены ли изменения в установки, и естественно, наше государство понесло на этом немалые убытки.
Вернувшись в Москву, я обратился к заместителю министра чёрной металлургии СССР А.С. Борисову, попросил его связаться с нашим торгпредом в Японии и получить все материалы о конструктивных изменениях, внесённых в установку по непрерывной разливке стали. Вскоре это было выполнено.
Надо отметить, что японцы достаточно быстро поняли все преимущества непрерывной разливки стали и в короткие сроки перешли полностью на этот метод.
Помню, когда на заседании Политбюро я начал свой отчёт о поездке в Японию с того, что меня поразила целенаправленность политики японцев в использовании достижений прикладной науки, Брежнев перебил меня:
— Ну, Николай, ты про науку и технику — потом, лучше расскажи о том, как тебя японцы лупили морёным деревом.
Естественно, члены Политбюро с интересом и одобрением выслушали информацию и об этом случае, и о результатах переговоров с деловыми кругами Японии.
Поездка в Японию оказалась весьма успешной: мы заключили ряд взаимовыгодных экономических соглашений, в том числе о совместной разработке лесных массивов на Дальнем Востоке, строительстве морского порта и торговом обмене нужными товарами.
В том же 1968 году состоялась ещё одна моя поездка — в Иран. Это было второе моё посещение страны. Впервые, будучи первым заместителем наркома, я посетил его в 1943 году. Тогда, в военный период, поездка была связана с перспективой заключения договора на проведение геологоразведочных работ на нефть и газ. Как известно, в годы Второй мировой войны по соображениям безопасности в северном Иране находились советские войска, а в южном — американские и английские. Бывший шах Ирана был союзником Гитлера и снабжал немецкие войска горючим и нефтью, но в 1941 году он вынужденно покинул страну, эмигрировал в Афганистан, захватив с собой «всего лишь» одну золотую дверь из своего дворца. Сын монарха Мохаммед Реза Пехлеви остался в Иране и в свои 20 лет заменил отца на престоле. Вспоминаю, я впервые увидел молодого шаха на главной улице Тегерана в открытом автомобиле.
В переломный год войны, после долгих и изнурительных переговоров о передаче нам в концессию северного Ирана для геологоразведочных работ, мы, наконец, получили соглашение иранцев. Газета «Правда» написала об этом и поместила на первой полосе карту северного Ирана, где должны были проводиться поисковые работы. К сожалению, через полгода меджлис Ирана, обсуждая договор, отклонил его, и мы лишились права вести указанные работы.
В следующий раз я прибыл в Иран в должности Председателя Госплана и заместителя Председателя Совмина СССР для переговоров об экономическом сотрудничестве. Эта поездка была продолжительнее и насыщеннее деловыми вопросами.
Нам удалось договориться о начале строительства в Иране большого металлургического завода и о сооружении газопровода в нашу страну.
Встретился я и с шахом Мохаммедом Реза Пехлеви. Встреча длилась около трёх часов, что для иранского руководителя великая редкость, обыкновенно встреча продолжается 20-30 минут.