Чувствуя, что шах с большим интересом беседует со мной, я, набравшись решимости, в шутку спросил: «Ваше величество, первый раз я Вас видел в 1943 году, когда Вы были совсем молодым и, проезжая на автомобиле по главной улице Тегерана, искали красивых девушек, нашли ли Вы подругу сердца?».
Пехлеви улыбнулся и сказал:
— Ваше превосходительство, Вы правильно информированы, я действительно тогда искал подругу жизни.
Затем, помрачнев, он поведал мне о состоянии своего здоровья и заключил: «Теперь я немного ем чурека и пиндира... Большую часть времени посвящаю воспитанию дочери и сына — будущего шаха Ирана». У Пехлеви была злокачественная опухоль, и он, видимо, знал об этом. Позже я встретил во дворике мальчика лет семи-восьми, одетого в грязную и рваную одежду. Помнится, я тогда подумал о несоответствии между убранством дворца и нищей одеждой ребёнка, решив, что он — сын кого-либо из прислуги. Каково же было моё удивление, когда мне сказали что это наследный принц...
После беседы с Мохаммедом Реза Пехлеви я прибыл в наше посольство, где уже заканчивался приём в честь завершения переговоров. Премьер-министр Ирана крепко пожал мою руку и сказал: «Такой длительный аудиенции у шаха я не помню. Это говорит о его положительном отношении к Советскому Союзу и означает, что наши экономические связи будут успешно развиваться».
— Хотелось бы, чтобы всё это было так, — пожимая ему Руку, ответил я.
Слова премьер-министра Ирана оказались пророческими: наше взаимоважное сотрудничество успешно развивалось вплоть до 1979 года. В нарастающей в Иране революционной ситуации шах с семьёй покинул родину и бежал в Египет, где вскоре умер от рака...
Советское правительство приветствовало иранскую революцию.
...Индия, Куба, Монголия, Вьетнам, Япония, Иран — это запомнившиеся навсегда поездки, как и многие другие. Поездки за границу, встречи с людьми — это существенная часть моей жизни, и без громких слов, дела моей страны, потому что я ездил туда по государственному мандату. И те советы, которые я давал, были не только от моего имени, а как бы от всего совокупного опыта первого социалистического государства. Мы никого не поучали, не навязывали своих методов, а делились знаниями, приобретаемыми трудно и долго, и только тогда, когда нас об этом просили. Да и сами учились у своих друзей, подмечая всё лучшее и полезное. Скажу только одно — везде, где бы я ни был, старался увидеть характерное и полезное моей стране, помочь там, где замечал определённые сбои, как человек, представляющий руководство великой державы, старался поделиться богатым советским опытом планирования народного хозяйства. По возвращении домой я стремился заинтересовать наших руководителей и ученых в достижениях науки и техники, во всём передовом, что видел в зарубежных поездках, ибо дружба между народами — дело, требующее терпения и взаимного уважения.
Выйдя на пенсию, я выезжал и выезжаю в эти страны не как праздный турист, а как представитель живого в истории государства. Я вижу дальше сиюминутных перемен и конъюнктуры. Знаю, — у времени свои корни, их нельзя выкорчёвывать. Они живут и дают свои побеги. Потому я радуюсь, когда вижу, что опыт моей страны и мой личный опыт оказались востребованными как руководителями, так и простыми людьми зарубежных стран.
Глава шестая
ЗА ДЕРЖАВУ ГОРДОСТЬ И ОБИДА
Жизнь раскололась на две части
Мог ли я раньше даже подумать, что жизнь моя, столь цельно и полно отданная единой государственной идее и общей цели, вдруг, как бы в одно мгновенье, расколется на две части? Что всё, сделанное нами и мной, в том числе, будет объявлено ложным и неправильным? А то, что мы считали исторически изжившим себя, окажется в устах перевёртышей от партии передовым и целью чуть ли не всего человечества?
Поэтому в своей 66-летней трудовой деятельности выделяю два периода работы: до 1985 года и после 1985 года, в так называемый период перестройки.
О первом периоде я подробно рассказал в намечавшейся к изданию большой книге «В экономическом штабе страны». Она готовилась с участием работников бывшего Госплана около двух лет, когда я находился на посту Государственного советника при Президиуме Совета Министров СССР. К великому сожалению, по непонятным мне тогда причинам, книга не была издана.
Рукопись я вручил секретарю ЦК Н.Н. Слюнькову, ведавшему в то время экономикой страны, а до этого он около 10 лет был моим заместителем в Госплане. Он знал о подготовке книги и, получив рукопись, сказал, что, поскольку книга раскрывает всю историю развития экономики страны, она будет полезна, особенно молодёжи, которой важно знать, как работали их отцы и деды, как наша страна пришла от сохи к атомной энергетике.