К сожалению, после творческого подъёма первых лет работы Хрущёва наступила пора бесконечных реорганизаций, разукрупнений и вновь укрупнений хозяйств. Хрущёв стал делать то, что ему хотелось.
К слову сказать, одновременно с ликвидацией министерств в структуре ЦК по указанию Хрущёва открыли множество отраслевых отделов: по технике, строительству, машиностроению, химической промышленности и так далее. Аппарат ЦК партии ширился, множился — те же министерства, но под партийным именем, с идеологическим уклоном и потому ещё более разбухшие, чем прежде. И чем хуже шли дела в стране, тем громче и восторженнее хор льстецов воспевал успехи.
Хрущёв недооценивал объективно существующие в народном хозяйстве взаимосвязи, и это привело к вопиющему нарушению пропорций в экономике. Так, непродуманная программа развития химической промышленности проводилась за счёт значительного уменьшения вложений в другие важные отрасли...
Нельзя было не видеть, что экономика, лишившись жизненных связей, шла к развалу, рост её затормозился; социалистический лагерь раскололся и потому смещение Хрущёва с руководящих постов было и закономерным, и неизбежным.
Брежнев, придя к власти, приступил к реорганизации экономики на старый лад. Вскоре по его указанию упразднили совнархозы и вновь образовали прежние отраслевые министерства. Однако, неся ответственность за ту или иную отрасль, они не могли принимать важные решения без согласования с соответствующим отраслевым отделом ЦК. Из-за этого постоянно возникали столкновения, трудности, заминки в проведении экономических реформ 1960-х годов. Алексей Николаевич Косыгин много раз выступал за ликвидацию отраслевых отделов ЦК, но Брежнев и его окружение делать этого не хотели. В дальнейшем, как я уже отмечал, получил развитие культ личности Брежнева.
«У Брежнева слишком мягкий характер, он поддаётся чужому влиянию», — так Хрущёв однажды охарактеризовал своего выдвиженца. Действительно, Брежневу не хватало ни силы воли, ни политических данных, ни экономических знаний для руководства огромной страной. Этим пользовались, допускался неконтролируемый, а зачастую и незаконный рост доходов отдельных групп и лиц, нарушался социалистический принцип распределения по труду. В жертву ведомственным интересам приносили интересы государства. В угоду ведомствам через Политбюро протаскивались необдуманные решения, которые потом оборачивались ущербом стране.
Я лично, как и многие другие государственные мужи, очень надеялся на то, что вывести страну из трудного положения, в котором она оказалась, когда генсеком был больной Л.И. Брежнев, сможет Ю.В. Андропов.
В личности Андропова, как и в личности А.А. Громыко, нашёл своё яркое выражение тип советского руководителя, прошедшего все этапы восхождения к высшей власти, когда не просто пересаживают секретаря обкома в кресло генсека, а воспитывают поэтапно разными уровнями власти. И в результате формируется деятель, политический руководитель, капитан корабля страны.
Из всех руководящих деятелей нашего государства последних четырёх десятилетий после А.Н. Косыгина я очень уважал Юрия Владимировича Андропова, с которым мне пришлось общаться по многим вопросам, когда он стал Генеральным секретарём ЦК партии.
К великому сожалению, на этом посту он проработал чуть больше года и ушёл из жизни, не успев завершить больших государственных задумок. За этот очень короткий срок я имел с ним несколько встреч, на которых мы обстоятельно обсуждали вопросы, связанные с состоянием экономики страны. Юрия Владимировича весьма тревожила сложившаяся в стране обстановка, вызванная падением темпов производства в промышленности и сельском хозяйстве, а также жизненного уровня населения.
Он терпеливо и разносторонне старался вникнуть в причины этого, а самое главное найти пути выхода из сложившихся обстоятельств. Он задавал мне множество вопросов, самых неожиданных. Задавал вопросы и, выслушав ответы, обдумывал их, сам высказывал свои соображения, не навязчиво, а в виде тактичного совета. И только после всего этого мы принимали решения, которые ложились в основу проекта народнохозяйственного плана. А потом уже они обсуждались на заседаниях Правительства и Политбюро.