Были заданы и другие вопросы примерно того же характера.
Ответы же Горбачёва своей трусливой невразумительностью вызывали шум, гвалт, свист и негодование. Дело дошло до того, что Ельцин сказал: «Товарищи, для разрядки. Разрешите подписать Указ о приостановлении деятельности Российской компартии». И тут в зале начался массовый психоз. Овации, крики «Браво!», «Ура!».
Ельцин также под гвалт и шум подмахнул Указ — опечатать все здания, принадлежащие КПСС.
А что Горбачё? Он сидел с неподвижным важным лицом — Генеральный секретарь партии, которую на его глазах закрывали, не встал на защиту партии, которой был обязан всем, в том числе и вхождением на Олимп власти.
25 августа 1991 года вечером по радио и телевидению было зачитано заявление Горбачёва о том, что он слагает с себя полномочия Генерального секретаря и рекомендует ЦК самораспуститься.
Последняя точка была поставлена. Всё остальное явилось следствием.
Глава седьмая
ЕЛЬЦИН И «ШОКОВАЯ ТЕРАПИЯ»
С тревогой о судьбе Родины
Чем дальше, тем яснее виделось мне, что переход к рыночным отношениям у нас сопровождается произвольным и разрушительным сворачиванием централизованного, в том числе отраслевого, управления. Миллионы людей стали работать только на свой узколичный «хозрасчет», забыв о смежнике, о государстве, о сложной увязке каждой экономической единицы с другими. Всё это вылилось в обвальный рост цен, диктат поставщика и экономическое иго посредника.
В законе о госпредприятии, который был принят в 1986 году, предусматривалось всячески стимулировать предприимчивость и новаторство промышленных предприятий и научно-исследовательских институтов. Это хорошо. Но в то же время законом утверждалось, что их хозяйственная деятельность регулируется и контролируется центром. Это тоже хорошо.
У меня уже тогда возникли сомнения: как можно будет осуществлять такой контроль и учитывать интересы государства, если директора получили право принимать абсолютно самостоятельные решения по хозяйственным вопросам.
Внимательно анализируя выступления многих экономистов, как советников М.С. Горбачёва, так и других, я всё более убеждался в том, что взят курс на неподготовленный и форсированный переход к рыночной «самодвижущейся» экономике.
Всё чаще можно было прочитать о снятии с Госплана функций директивного планирования и всемерном ограничении его контрольных прав. Участились нападки на министерскую систему управления, которая в своё время способствовала созданию нашей могучей индустрии, а теперь она якобы «себя уже исчерпала».
Словом, речь шла об очередной реорганизации управления на принципиально другой основе. При этом газеты, радио, телевидение делали упор на необходимость перемен, на то, что выгоды от перестройки народ получит сразу. А для этого, мол, нужна полная самостоятельность предприятий и расширение кооперативного сектора экономики, ибо у кооперативов отдача выше и достигать её они могут быстрее, чем государственные предприятия...
Я уже отмечал, что много видел на своём веку реорганизаций и знаю — это спешка, которая нередко оборачивалась дискредитацией даже прогрессивных начинаний. Наша история богата быстрыми и резкими поворотами в экономике и политике. Вспомним лихорадочную попытку в рекордные сроки создать мощную химическую промышленность и реорганизовать административный аппарат при Хрущёве, построить к 1980-м годам коммунизм. Или — смену экономических паритетов, в первую, очередь в области инвестиций, при Брежневе.
Вспоминаю и субъективные решения Хрущёва — засеять всю территорию страны кукурузой, за двадцать лет перегнать Америку. К слову сказать, никто тогда не возразил — мол, Никита Сергеевич, это нереально. Напротив, многие, в том числе и наши ученые, на все лады прославляли ускоренный путь к коммунизму.
Подобное повторилось и теперь, только ещё более крупно и контрастно. Неужели жизнь так ничему нас и не научила? Разве можно было идти к рынку ускоренными, безоглядными темпами, если в обществе для этого не создали условий? Ведь что такое рынок? Это — саморегулирующаяся система отношений, в которой спрос и предложение являются главными регуляторами. Предложение на рынке должно чутко реагировать на спрос, иначе в условиях тотального дефицита материальных ресурсов, а следовательно, товаров и услуг, все попытки развить инициативу на местах тщетны.