– Моя бабушка обожает французские картины восемнадцатого века, – сказал Оз. – Эту любовь она передала мне. Hadi.
Он кивнул на главный вход, и я прошла за ним в холл с широкой лестницей. Мы протиснулись в правый проход. Каждый зал был наполнен полотнами в золотых рамках на ярких стенах и изысканной мебелью. Пахло лаком для дерева, половицы скрипели под ногами.
Мы остановились у одной из картин, и Оз принялся о ней рассказывать. Я кивала, рассматривая его четкую линию подбородка, очерченные скулы и пухлые губы. Иногда, когда Оз замолкал, чтобы подумать, он облизывал губы. Я лениво раздумывала о том, каково было бы его поцеловать, а потом поняла, что он смотрит на меня и ждет ответа. Я пробормотала что-то вроде согласия и понадеялась, что не выглядела полной дурой.
Мы зашли в зал с картинами семнадцатого века, среди которых была «Танец под музыку времени» Пуссена.
– Я ее знаю, – сказала я. – Изучала в школе.
– Какая фигура тебя больше всего – как же это на английском? – притягивает? – спросил он.
Я плохо помнила урок, на котором мы проходили картину, да и моего мнения тогда никто не спрашивал. Я осмотрела ее свежим взглядом.
– Наверное, танцовщица, которая олицетворяет удовольствие. Нравится, как она озорно улыбается, будто знает секрет жизни и все ее ловушки. А тебя?
– Достаток и богатство.
– Серьезно? Почему?
– Мне всегда было интересно, почему мир его жаждет и когда мы сможем остановиться на уже полученном. И если кто-то родился богатым, какую роль тогда выполняют танцовщицы, которые олицетворяют труд и удовольствие?
Сами того не заметив, мы оба сели на скамью перед картиной. Потом начали обсуждать каждую картину, и время пролетело незаметно. Не могу представить себе более приятный способ провести день.
Когда мы вышли из музея, город уже погрузился во тьму. Охранник проводил нас и запер двери. Легкий туман коснулся улиц Лондона, придав им загадочности, из наших ртов выходили облачка пара.
– Есть хочешь? Пойдешь на вечеринку? – спросил Оз, надевая куртку.
Он не забыл. Сердце заколотилось быстрее. Да. Нет. Я не знаю!
Улыбка и голос Оза оказывали на меня странное влияние. Они затягивали меня, и я не могла им противостоять, как Одиссей не мог устоять перед пением сирен. Но если я соглашусь, потом весь свой день рождения буду переписывать диссертацию.
– Да, я бы перекусила чего-нибудь по-быстрому, – сказала я. Тогда у меня еще останется пара часов на диссертацию, Озу все равно скоро нужно на самолет.
– Там, куда мы пойдем, будет целый пир. Ты устала? До ресторана идти десять минут.
– Думаю, выдержу.
– В обморок больше не падаешь?
Я улыбнулась.
– Обещаю, больше мне «Скорая помощь» не понадобится. – Ну, разве что искусственное дыхание. Я отвела взгляд, надеясь, что читать мысли он не умеет.
Когда мы зашли в ливанский ресторан и стеклянные двери захлопнулись за нами, мужчина с ухоженной белой бородой и большим, подтянутым ремнем животом раскинул руки в стороны. Он разразился речью на арабском, насколько я могла угадать, обнял Оза и похлопал его по спине. Отпускать он его явно не хотел: они снова обнялись и пожали друг другу руки.
Оз представил меня, бросив на меня такой взгляд, что внутри все затрепетало. Слов я не понимала, но мне они показались очень поэтичными. Когда он произнес мое имя, прозвучало оно куда элегантнее, чем просто «а, да, это Эбби».
Мужчина постарше, что встретил нас, сделал шаг вперед и взял мою руку в свою.
– Ma’ salame. Добро пожаловать, Эбби, – он ласково погладил меня по руке. – Озгюр прав, ты и впрямь необычайно красива. Идем. Yalla.
Рот сам распахнулся от удивления. На мне был бежевый вязаный джемпер на несколько размеров больше нужного, мини-юбка угольного цвета и черные легинсы с дыркой на колене, что росла с каждым часом. Я оделась на шествие в центре Лондона, а не на вечеринку, и Оз при этом сказал, что я красивая? Может, он имел в виду мой внутренний мир. Меня раньше никто красивой не называл.
Я вдруг поняла, что уже вечер и я весь день не видела Лиз, а она даже не знает, где я.
– Извините, здесь есть телефон? – спросила я мужчину, осторожно коснувшись его плеча. Я посмотрела на Оза. – Надо позвонить подруге, предупредить, где я.
– Конечно. Прошу за мной, – сказал мужчина, поманив меня за собой.
Я скользнула за стойку регистрации и взяла трубку стационарного телефона. Пока я набирала номер нашего общежития, Оз ушел в уборную. Девушка, что взяла трубку, сказала, что сейчас посмотрит, у себя ли Лиз. На фоне звучали музыка и смех – готовятся к танцам в честь Дня святого Валентина, не иначе.