— Но ребенок, — попытался возразить Иван, но она не стала слушать.
— Я знаю, что ты хочешь сказать, — Ленка упрямо сжала кулачки и отвернулась. — Мы с ним были вместе только два дня и не можем жить рядом. Но я хочу родить от него ребенка, и все обязательно будет хорошо. — Она говорила уверенно, и Черкашин не стал возражать.
Больше они не встречались. Шла корская война. Корсы устроили в земных колониях настоящую резню, но решить, кто прав, кто виноват, было не так уж просто. По сути, корсы, разумные птицеящеры, всего лишь дали отпор агрессивному человечеству, пытавшемуся основать колонии в зоне корского влияния. Ивана, одного из лучших пилотов космофлота, завербовали в звездную разведку. Постоянные рейды, риск, усталость не оставляли времени для сентиментальных воспоминаний. Редкие письма с Земли приносили весточки от родных. Одно из них принесло известие о смерти бывшей невесты.
Потом в войну вмешались посредники, и дело закончилось взаимными уступками и не слишком надежным перемирием. Солдаты вернулись домой.
Прилетев на Землю, Иван услышал подробности: ребенок Ленки оказался бессмертным, и случай был классически безнадежным. Малыша удалось спасти — его извлекли из тела умирающей матери, поместили в репликатор и отправили на Бертран, к отцу.
Кучке пепла, оставшейся от любимой женщины в вазе колумбария, Черкашин отнес букет каких-то белых цветов, и огляделся по сторонам в поисках смысла жизни. На Земле ничто больше не держало, и разведчик принял первое предложение работы, способное привести его на Бертран.
Объявление давала солидная компания, но Ивана сразу насторожила строчка о «геологической разведке» в районе, заведомо принадлежащем Охотникам. Речь действительно шла о разведке, вот только поиск и вывоз драгоценного сырья с чужой планеты попахивал настоящим грабежом. Впрочем, детали его не интересовали — Черкашин никогда не надеялся умереть от старости. Доплата за риск была баснословно высокой, а главное, работа позволяла «охотиться на Охотника».
Сам не зная зачем, Черкашин долго искал Михаила, изучая файлы и карты Бертрана. Что его вело, жажда мести, ненависть или отчаяние? Скорее, последнее. Нужный сектор, наконец, удалось найти и, сознательно позволив засечь корабль разведки, заманить убийцу к Пятну. И вот сейчас, запертый в куполе, настороженно следя за действиями врага, Иван раздумывал над тем, как убедиться в том, что в ловушку, действительно, попал тот самый бессмертный — Охотник, сознательно сгубивший Ленку.
Коммуникатор настойчиво пищал — противник желал пообщаться, и на второй день пилот ответил на вызов.
— Эй, ворюга, — обращение не отличалось любезностью, но правоту его трудно было оспорить: действия компании на планетоиде были самым настоящим грабежом. — Ты, правда, хочешь умереть на Бертране?
«От старости вы не умрете» — процитировал Иван известный всей галактике слоган вербовщиков галактической разведки.
Бывший разведчик жадно всматривался в лицо бессмертного, пытаясь понять, что Ленка нашла в этом человеке такого, чего не хватало ему, Черкашину. Смотрел и не понимал. Вопреки набившим оскому стереотипам, Охотник вовсе не был высоким красавцем. Обычный мужик лет сорока, среднего роста, бледное лицо, коротко стриженные темные волосы.
— Разведчик? — откровенно удивился бессмертный. В глазах его мелькнуло странное понимание. — Нашел легкую подработку после военных подвигов?
— Ну, а если так? — Черкашина задела легкая насмешка, прозвучавшая в голосе собеседника. — Тебе-то не все равно?
— Хочу понять, зачем ты меня так настойчиво гнал к Пятну, — объяснил Охотник.
На искренность Черкашин невольно ответил искренностью:
— Говорят, красное излучение может убивать бессмертных.
— Тебе так хотелось меня убить? — Охотник нахмурился, темные брови сошлись на переносице. — Почему? Не отвечай, попробую догадаться сам. Завидуешь бессмертным? Напрасно. Знаешь, что вернее всего убивает таких, как я? Скука и нежелание жить. Ну и деструктор, конечно, — он усмехнулся. — А Пятно? Неприятно, конечно, не смертельно. Неделька регенерации, и все в порядке. Мне выдержать излучение намного проще, чем тебе выдержать меня. А я хочу жить.
Иван стиснул зубы, пытаясь не выдать разочарования. Он почему-то ни на секунду не усомнился, что усталый мужик с экрана говорит правду.
— Ну, и зачем тебе жить? — Черкашина не надеялся убедить противника умереть. Сейчас, обманутый в ожиданиях, он чувствовал себя как зверь, оставшийся без добычи и попавший в западню. Впрочем, Охотник не спешил отвечать. Он потер лоб указательным пальцем и начал задумчиво рассуждать, не особо интересуясь реакцией собеседника: