Это большая разница, создавшая проблему между Вильгельмом и кассиршей.
— Может он не в своём уме? — пробубнил один из стоявших в хвосте очереди.
Второй добавил:
— Я полагаю, что он просто спятил.
Огонь в масло подлил третий, который язвительно спросил:
— Наверное иностранец?
Было понятно, что скандал затеяла кассирша. Она быстро сообразила, что дело может плохо кончиться.
— Будьте добры, — сказала она Вильгельму, — пропустите других вперёд, а сами подумайте, какие билеты вам нужны. Времени достаточно. До начала сеанса ещё двадцать минут.
Вильгельм спокойно посмотрел на неё и произнес:
— Хорошо.
Марианна разглядывала фотографии привлекательных киноартистов развешаных кругом. На происходившее у кассы она не обращала внимания. Но когда Вильгельм к ней вернулся и рассказал о случившемся, она возмутилась и сказала:
— Пойдёмте отсюда. Мы можем зайти ещё куда-нибудь.
— Почему? — спокойно спросил Вильгельм.
— Чтобы она научилась быть вежливой с клиентами, — ответила Марианна.
«Хоть это ничего не даст, — подумала она, — но надо как-то реагировать».
Вильгельм последовал за Марианной, направившейся к выходу. На полпути он остановился, как вкопанный. Один парень из очереди, мимо которой они проходили, ясно и отчётливо произнёс:
— Иностранная подстилка!
В чей адрес это направлено, можно было понять без всякого сомнения. Казалось, Марианна ничего не слышала. Только на мгновение замедлила шаг, как будто хотела остановиться, однако продолжила движение.
— Секундочку, — крикнул ей вслед Вильгельм.
— Пойдёмте, — громко потребовала она.
— Сейчас.
Очередь состояла из семерых парней. Вильгельм посмотрел им всем в глаза и спросил:
— Кто?
Парни усмехнулись. Один из них обратился к остальным с вопросом:
— Чего он хочет?
— Кто? — повторил Вильгельм сердито.
— Что кто? — спросил его тот же парень.
— Кто оскорбил девушку, которая со мной? Ты?
— Нет, но это мог быть любой из нас.
— Вильгельм! — позвала Марианна из дверей, где она остановилась и обернулась.
— Сейчас, Марианна.
— Пойдёмте, я не чувствую себя оскорблённой.
— Но я чувствую. Я знаю, что слово «иностранец» здесь оскорбительное.
Марианна поняла, что может произойти и предупредила:
— Не делайте этого.
Парень, стоявший напротив Вильгельма, был высоким и широкоплечим, как шкаф. Он жевал жвачку и высокомерно ухмылялся, так как много раз видел подобное в вестернах. Даже заговорил соответствующим тоном.
— Ты кто такой? — спросил он, медленно растягивая слова.
— Немец.
— Это ты так думаешь. Ты откуда?
— Из России.
— Ах, да, из России, — начал издеваться парень и повернулся к остальным. — Мы так и предполагали — из России! Они оттуда едут к нам, чтобы потом здесь «хватать ртом на лету жареных голубей». И девушек также хапают. Что скажете, ребята? Но с ними имеют дело только те, кто на это соглашается.
— Эй, ты! — крикнул резко Вильгельм, — посмотри на меня!
Парень повернулся.
— На тебя? Зачем?
— Чтобы ты потом не говорил, что я ударил тебя сзади.
— Вильгельм, пожалуйста, — воскликнула Марианна.
Противник Вильгельма сжал кулаки. Он думал, что легко разделается с ним, поэтому, прежде чем напасть, промычал:
— Эй, ты, сосиска, ты хочешь меня…
Но всё уже закончилось, правда не так, как этого ожидали присутствующие — за исключением Вильгельма Тюрнагеля. Хвастун лежал неподвижно на полу, вытянувшись во весь рост. Два молниеносных удара: один в челюсть, другой в живот, и он рухнул без сознания. Вильгельм бросил на него взгляд, потом посмотрел на других. Они молчали. Воцарилась тишина. Лишь парень на полу что-то невнятно мычал.
— Кто? — снова спросил Вильгельм, также резко, как и вначале.
Молчание.
— Какой трус сказал «иностранная подстилка»?
Опять тишина. Оставшиеся шестеро могли бы объединиться и напасть на него, однако Вильгельм, по всей видимости не чувствовал этой опасности.
Позади себя он услышал шаги и обернулся. Это была Марианна.
— Вы, наконец, идёте, Вильгельм?
— Сейчас.
— Не сейчас — немедленно!
— Мне ещё нужно…
— Если вы немедленно не пойдёте со мной, я уйду одна.
Внутреннее сопротивление Вильгельма было сильным, но кратким. Вслед за Марианной он покинул помещение, но в душе не соглашался с её поступком. В дверях он обернулся и плюнул под ноги парням, которые смотрели ему вслед.