— Она идёт, — сказал он.
Переступив через порог, Марианна поздоровалась как обычно:
— Доброе утро.
— Доброе утро, дочка, — сказала Сабина.
И Тео:
— Доброе утро, Марианна.
— Очень жаль, — извинилась Марианна, усаживаясь на своё место, — что я проспала. Надеюсь, вы не стали меня дожидаться.
Сабина уже наливала ей кофе.
— Ты слишком долго читаешь в кровати, — сказала она с легким упрёком в голосе. — Папа хотел тебе сказать, что так делать нельзя.
— А почему он сам мне это не говорит? — спросила Марианна с иронией.
Теодор подумал, что долго тянуть не надо и сказал:
— Потому что сегодня я хотел тебе сказать о другом.
— О чём? — спросила Марианна без всякого интереса.
— Мы выиграли в лотерею.
Тео специально произнёс «мы».
Реакция Марианны была достаточно сдержанной.
— Да?
Она увидела, что Сабина хочет намазать ей булочку, и отказалась:
— Мама, пожалуйста, не надо.
— Почему?
— У меня нет аппетита.
— Ты должна что-нибудь скушать.
— Я ничего не хочу.
— Я ничего не хочу, я ничего не хочу, — заволновалась Сабина. — От тебя ничего другого не слышно. Ты понимаешь, к чему это может привести?
— Я не могу себя принудить, мама, — ответила Марианна, после чего Сабина отложила нож и булочку.
Тео ещё раз напомнил о том, что он уже говорил:
— Мы выиграли, Марианна.
— Ты уже это говорил.
— И достаточно много.
— Поздравляю. Думаю, ты рад.
— А ты нет?
Так как ей было ясно, какой ответ от неё ожидают, она произнесла:
— Конечно, я тоже рада.
— Но по голосу кажется, что тебе неинтересно?
— Почему же.
— Почему ты ничего не спросишь об этом?
— Сейчас и спрошу: какая сумма?
Теодор перевел взгляд с дочери на жену.
— Скажи ей, Бина.
— Ты не догадаешься, Марианна, — сказала Сабина.
— Конечно нет, мама.
— Сто девяносто тысяч марок.
— Всего-то?
Сабина открыла рот, чтобы что-то сказать на это «всего-то», но снова закрыла его. Она посмотрела на Тео, Тео на неё. «Всего-то? На какую же сумму она рассчитывала?»
Тео спросил:
— А ты думала сколько?
— Значительно больше.
— Почему?
— В последнее время ты нам пару раз читал про миллион.
Тео был очень разочарован. Он воспринимал отношение Марианны к выигрышу, как неблагодарность. Как неблагодарность к нему, к человеку, выигравшему для семьи почти двести тысяч марок.
— Послушай-ка, — сказал он с сожалением, — ты ведёшь себя так, будто эти двести тысяч марок ничего не значат. Может мне надо извиниться за то, что сумма не очень большая?
— Нет, не надо, папа.
— Спасибо, — произнёс с иронией Тео. — Тебе необходимо посмотреть на себя в зеркало. У тебя на лице написано, что ты думаешь об этих деньгах.
— Ах, так! — воскликнула Марианна. Ей стало противно рассуждать на эту тему. Ей уже давно всё опротивело.
— Тебе наплевать на эту сумму, — сказал Тео, хотя сам не верил, что такое возможно. Он был поражён и глубоко разочарован, когда Марианна сразу ему ответила:
— Скажем так — сумма мне безразлична.
Тео замолчал. Однако в разговор вмешалась Сабина и воскликнула:
— Дочка, ты что, с ума сошла! Неважно, что произойдёт с деньгами, и куда мы их вложим. В конце концов, они достанутся тебе. Это всё идёт в счёт к твоему приданому.
— К моему приданому?
— Да, конечно.
Марианна покачала головой.
— Я не нуждаюсь в приданом, мама.
— Не говори глупостей. Каждая девушка нуждается в приданом.
По этому поводу следует заметить, что на всей Богом созданной Земле уже бесчисленное количество девушек обходится без приданого, и так будет продолжаться. Но об этом Сабина сейчас не думала.
— Мне не надо, — ответила Марианна коротко.
Было ясно, что это значит.
— Почему не надо? — всё же спросила её Сабина.
Марианна промолчала. Затем на её глазах неожиданно появились слёзы, она вскочила и выбежала из комнаты. Её чашка кофе осталась стоять на столе.
Сабина и Тео Бергеры знали, что полдня, а то и дольше, они дочь не увидят. Кроме того, они не могли себе позволить войти к ней в комнату без разрешения.
После продолжительного, угрюмого молчания Сабина сказала мужу:
— Возможно то, как ты поступил с Тюрнагелем, было ошибкой.
— Нет! — заявил Тео решительно.
— Порой я думаю, что это так.
— Она должна справиться с этим, Сабина!
Когда Теодор переходил на «Сабина», это означало, что с ним нужно обращаться очень осторожно. Поэтому от продолжения разговора Сабина отказалась.