Алкоголь ударяет мне в голову, выключая инстинкт самосохранения. В купе с чувством униженного достоинства, ревностью и обидой он превращаем меня в озлобленную суку, цель которой насолить хоть кому-нибудь, чтобы на душе стало теплее. Я готова на любые абсурдные действия. И неважно, что я поплачусь за это. По голове меня никто не погладит.
— Пойдём. Я отведу тебя в машину.
— Не пойду. Я вроде не твоя наложницы. — выдёргиваю руку, не даю Амину увести себя. — Как скажет наш господин. Слушаю и повинуюсь только его приказам!
— Он оторвёт тебе башку за это, когда увидит!
— Как и тебе, мой сладкий! — щелкаю по носу Амина, который белеет и больно хватает меня за руку, но потом испуганно отпускает, бросая взгляд на стол Эмира, если он увидит, как Амин распускает руки, убьёт его.
— Что ж, с радостью посмотрю на тебя с разодранной жопой. — Амин усмехается и все же стаскивает меня со стула. Тащит силой к Аль-Мактуму. От выпитого меня немного шатает. У самого столика, когда мне на глаза попадается милая троица, меня переклинивает. Рыжая откровенно наглаживает член Эмиру через ткань брюк. Ее ладонь полностью накрывает его хозяйство, девушка прижимается к нему всем телом, а Ахмед расслаблено курит. И судя по всему, ему очень нравится то, что она делает.
Аль-Мактум поворачивается и смотрит прямо на меня. Сначала его глаза скользят по моему раскрасневшемуся лицу, потом по фигуре. Этот взгляд обжигает и оставляет метки на коже. Вижу, как его зрачки расширяются при виде моих доработок в платье. Выражение лица Ахмеда остается неизменным, но потому как он долго затягивается, я догадываюсь, что ему не понравилось, что мои ножки выставлены на обозрение.
Чтобы позлить его ещё больше, подмигиваю и посылаю воздушный поцелуй, после чего ускользаю от Амина и заскакиваю на стойку Go Go. Сегодня же конкурс? Почему же не поучаствовать.
Парни моментально начинают толпиться возле меня, оттесняя Амина.
Смуглое и благородное лицо Эмира становится бледным, и я впервые вижу его растерянным. Брови ползут вверх, а зрачки расширяются, делая глаза почти чёрными. Мною руководит не алкоголь, а сумасшедшая Вика, которая всегда мечтала отправиться на Мадагаскар. Почему-то сейчас мне не хочется молчать и смотреть, как ему дрочат под столом.
Нагло глядя ему в глаза, начинаю двигаться. Сегодня я танцую для одного зрителя и очень хочу, чтобы он остался доволен, поэтому выкладываюсь по полной. Сначала просто покачиваю бедрами, настраиваясь на музыку и чувствуя ритм. С каждой секундой я начинаю разгоняться, добавлять движения. Никогда я ещё так не крутила попой, просто извиваюсь всем телом, проводя ладонями по груди и бёдрам, очерчивая изгибы тела. Волосы струятся волнами по спине, иногда разлетаясь в разные стороны при резких движениях. Присаживаюсь, чтобы оттопырить попу, делаю взмах ногой, демонстрируя идеальную растяжку и трусики.
Мужчина охают и просто сыпят в мою сторону пошлыми комплиментами.
— Секси-скромняжка, иди ко мне на коленочки!
— Боже, вот это шпагат!
Одариваю каждого из них улыбкой, делаю так, чтобы каждый поверил, что я могу спуститься и дать ему. Самое главное, чтобы Аль-Мактум почувствовал это. Пусть это помучает его каменное сердце или что там у него в груди перекачивает кровь!
Видимо белое пятнышко моего белья приводит Эмира в чувство, потому что он встаёт. Даже на таком расстоянии я слышу, как скрипят его зубы. Люди испуганно расходятся, не желая оказаться на пути разъярённого быка.
За его спиной визжат Таня и Лера, пытаясь отвоевать его внимание обратно. Но поздно. Все его мысли только о том, как он меня накажет за такое неповиновение. Так и вижу отражение поз в его глазах, в которых он будет наказывать свою рабу.
Я даже останавливаюсь, чтобы посмотреть, как Его Величество будет стаскивать меня со сцены, как он проберется через толпу пьяных мужиков. Может быть ему начистят его красивое личико? Покажут что такое русская силушка? Их много, он один. И тут он никто… не эмир, просто парнишка кавказской национальности…
Но в реальности при виде очень дорого одетого мужика с гневным выражением лица, который уверенно не спеша двигается ко мне — все расступаются. Никто не хочет проблем.
— Прости, брат, я не знал, что она твоя… — парень улюлюкающий больше всех испуганно шарахается в сторону, когда Ахмед подходит к нему в плотную. И никого из них нельзя осуждать, выглядит он воинственно.