– Пожалуйста, утром узнай у неё все про ее духи. Как называются, где купила, когда?
– Узнаю. Спать пора, нюхач. Где колобродил? В грязи ботинки, носки. В карманах зимнего пальто еловая шишка и желудь.
– Да, там дуб растет. И ели тоже. А возле реки ива. Люблю ивы. Особенно летом, когда они покрыты листвой. Над самой водой склоняются, словно воды попить хотят. Меня уже несколько дней преследует этот запах. Сейчас нельзя спросить у Олеси про духи?
– Второй час ночи! Утром.
– Зачем она приходила?
– Просто так, по-соседски.
Он уснул тревожным сном. Людмила проветрила комнату, прочитала молитву перед иконами. Хотела тоже прилечь, но он вдруг подскочил, словно ужаленный.
– Полина! – громко сказал Трубников и схватил телефон.
– Ты всю предыдущую ночь провел у Полины? – растерялась Людмила.
– Нужна мне эта фарфоровая кукла! Это от неё пахло такими же духами! И почему она вдруг так срочно уволилась? Жаль, что я не знаю ее адрес, а то бы сразу поехал.
– Полина – фарфоровая кукла, а я законная жена. Что мне думать?
– Нет, Люда, ты не понимаешь! Полина как-то связана с убийством Дегтярева! Как духи называются?
– Не знаю. Утром спрошу. Впрочем, уже скоро шесть, схожу. Они очень удивятся моему вопросу, но все же узнаю про духи, надо же тебя успокоить.
Она завязала потуже пояс на халате, ушла. Трубников в это время дозвонился до Татьяны Александровны. Бухгалтер не удивилась столь раннему звонку, она была очень воспитанная женщина. Она тихо спросила, что ему надо?
– Адрес и телефон Полины Суриной!
В телефоне молчание. Очевидно, Татьяне Александровне понадобилось время для осмысления.
– В офисе есть ее личное дело. Должно быть. Но я помню. Она болела, я приезжала к ней, навещала. У нее нет своего жилья, она арендует. Могла уже давно съехать оттуда.
– Адрес!
– Ленина **, квартира **. Старый пятиэтажный дом, двухкомнатная квартира-трамваем, сквозняк, тараканы.
– Спасибо! Большое спасибо!
– А говорили, что не понравилась! Она всем нравится. Красивая и одевается со вкусом, но слишком гордая, мягко говоря. Я слышала от знакомых, что она ждет визу. Загранпаспорт оформляет.
– В Париж!
– Да, во Францию, вы уже знаете? Извините, но еще шесть часов! Еще бы хоть часок поспать.
Она отключила телефон, а Трубников оделся в одну минуту и вылетел из квартиры. Мысленно поблагодарил жену за теплые сухие носки, за сухие ботинки. Когда она успела высушить ботинки? Об этом он думал сидя в машине, когда ехал на Ленина.
Людмила вернулась домой, но мужа не застала. Позвонила ему. Он извинился по телефону, что срочно уехал.
– Ты поехал к Полине, чтобы понюхать ее духи? – уточнила Людмила, – это польские духи «Может быть».
– Да, мне обязательно надо ее понюхать, иначе Новикову придется несколько лет сидеть в тюрьме за убийство, которое он не совершал. Спасибо, Люда!
Людмила отключила телефон, присела в кресло, задремала. Засыпая думала, что муж начал ей изменять, а прикрывается расследованием, убийствами. Седина в бороду… Полина-Виталина… Еще один Джигарханян! А я ему носки стираю! Ботинки сушу! Шишки и желуди из карманов… Где спал? С кем?
Несмотря на то, что был только седьмой час утра, снова пробка! Проклятый горбатый мост на Малиновского! Его только начали ремонтировать! С Западного невозможно выбраться! Полина! Как он сразу не догадался! Да, Полина прекрасно осведомлена обо всех нюансах личной жизни шефа! Бедный Женя! Он, наверное, даже не подозревал, что его секретарша шпионит за ним! Все-таки надо тщательнее подбирать работников, а сына попросить разбираться самостоятельно с его бывшими невестами.
Он добрался до Ленина только в девятом часу. Полина была дома, сидела на чемодане, вызвала такси на десять, чтобы ехать в «Платов». Появление детектива не удивило и не испугало ее. Она не собиралась пускать его в квартиру, он вошел сам. Увидел чемодан, все понял.
– Собрались уезжать?
Полина промолчала, отвернулась от него. Подошла к окну, смотрела в надежде увидеть такси.
– Почему уезжаете? Вы ведь в Ростов приехали недавно, полгода назад? Не понравилось?
Полина достала сигарету, закурила. Трубников сел на стул, спросил:
– Вы приезжали в Ростов только ради того, чтобы убить Дегтярева? За что вы убили его?
– Из-за него я похоронила маму. Оказалась на улице.
– Что же произошло?
– Мы с мамой жили в Москве в комнате в коммунальной квартире. Продали комнату, купили однушку по ипотеке. Обе работаем, думали, справимся. Вдруг с маминой карты списывают один миллион четыреста тысяч рублей. Мы обе ничего не понимаем: за что, почему? Оказывается, что в суде Петербурга есть иск о взыскании денег с мамы. Какой долг? Почему Петербург? Мы всегда жили в Москве, а не в Петербурге. Мама поехала в Петербург к мировому судье, который вынес судебный приказ. Увидела документы, на основании которых он вынес приказ.