Когда туман рассеялся, Светлана поняла, что на какое-то время она потеряла сознание. Причем на немалое время, ибо вокруг было уже совсем темно! На дворе стоял поздний вечер. "Летающая тарелка" продолжала между тем висеть над полем. Она слегка светилась. Рядом с ней горели в небе три яркие точки — желтая, красная и коричневая.
— И тут вдруг, — говорит Светлана, — заметила я в кустах существо, очень похожее на человека. Вот только нос у него был какой-то не в меру плоский, раскатанный на очень белом лице, как блин. Одетое в темный скафандр, существо было очень высоким — около двух с половиной метров ростом. Гляжу, в кустах шиповника стоят в сторонке еще два точно таких же существа. У меня сразу же возникло ощущение, что я только что дружески, тепло беседовала с ними… Я встала с земли и, действуя как автомат, спокойным, размеренным шагом пошла прочь от них. Направилась к себе домой. А там весь вечер ломала голову над происшедшим, пыталась вспомнить, что же я делала и где была в течение тех нескольких часов, покуда находилась "без сознания"? Так и не вспомнила ничего.
Прошла неделя. 6 октября около одиннадцати часов утра класс, в котором училась С. Ипатова, отправился на так называемый "открытый урок биологии" в поле. Ребята собрались там вокруг учительницы, которая показывала им различные растения, рассказывала о них. Но Светлана Ипатова никак не могла сосредоточиться на том, что говорила учительница. Внезапно она сорвалась с места и во всю прыть побежала по направлению к оврагу. На глазах изумленных одноклассников девочка преодолела на спринтерской скорости поле, а потом и глубокий овраг с крутыми склонами. Дети кинулись было следом за ней, но, услышав взволнованный окрик учительницы, остановились и вернулись назад.
Из рассказа С. Ипатовой:
— Я неслась как угорелая, подгоняемая неведомой силой. Добежала до леса, и тут вдруг раздался оклик: "Остановись! Мы — здесь". Я огляделась по сторонам, останавливаясь. Рядом с сосной стояли двое в каких-то обтекаемых скафандрах. Я почему-то ужасно обрадовалась, увидев их. Ринулась было навстречу им, но услышала на сей раз предупреждающий оклик: "Нельзя подходить! Стой". О том, что случилось потом, ни за что не расскажу. Те, с кем я на закраине леса повстречалась, запретили мне рассказывать это…
БАБА, КОЗЫ И ВНЕЗЕМЛЯНКА
6 июля 1990 года жительница села Зварыкино Алексеевского района Белгородской области, пенсионерка Анна Дмитриевна Ерыгина побывала в гостях у инопланетян. Ее рассказ о "заоблачном путешествии" был опубликован сначала в районной газете "Заря", а потом перепечатан с уточнениями и дополнениями в областной газете "Ленинская смена", издающейся в Белгороде.
— Около пяти часов дня я погнала пасти своих коз на новое для меня место — соседка посоветовала, — рассказывает А. Д. Ерыгина. — Это если идти вдоль шоссе от Алексеевки к Никитовке. Прошла вдоль шоссе, выгнала коз на лужок… Я всегда пасу стоя, мне так удобнее. Так что заснуть никак не могла. Было очень жарко… Тут вдруг откуда-то справа выходит она, эта женщина. Показалось мне почему-то, что ей около пятидесяти лет, хотя выглядела она очень молодо. Одета была в светло-серый просторный балахон до пят с длинными рукавами. На голове что-то повязано, но не платок или косынка, а что-то… как бы это сказать… ну, похоже, будто цельное с балахоном. Худенькая, высокая, лицо самое обыкновенное, очень приветливое. Подошла и говорит:
— Здравию желаю.
Анна Дмитриевна сказала в ответ:
— Здравствуйте.
А женщина спросила:
— Вкусное ли молоко от ваших коз?
— Очень вкусное. Однако, честно говоря, мне больше нравится коровье, — ответила Анна Дмитриевна. — Но коровы у меня нет, а есть козы.
Женщина немного помолчала, затем предложила:
— Пойдемте со мной. Тут недалеко идти. Через два-три часа вы непременно вернетесь назад.
Услышав это странное предложение, Ерыгина перепугалась. Куда идти? Зачем? Она ничего не понимала. Хотела заплакать, запричитать — мол, у меня муж лежит в больнице, дома внучка одна осталась, а тут еще козы, которых никак нельзя оставлять без надзора… Но женщина в светло-сером балахоне положила руку на ее плечо, и Анна Дмитриевна мгновенно успокоилась.
— Не бойтесь, — молвила незнакомка в балахоне — Вы отлучитесь ненадолго. А когда вернетесь назад, ваши козы будут на прежнем месте — никуда не разбегутся.
И Ерыгина молча пошла следом за незнакомкой. При этом у нее появилось подсознательное ощущение, что ее хотят "взять" вовсе не "ненадолго", а навсегда, хотя она не знала, с кем имеет дело и зачем могла понадобиться странно одетой даме.
На пару с дамой Ерыгина подошла к "катеру" овальной формы, который внезапно возник на лугу. Раньше его не было, и вот вдруг стоит, появился непонятно откуда. "Катер" был "размером с наш сарай", уточнила впоследствии Анна Дмитриевна, вспоминая детали происшествия.
Перед "катером" стоял мужчина, тоже, как и "катер", взявшийся на лугу невесть откуда. Зазывным жестом он поманил Ерыгину к себе. В борту "катера" распахнулась дверь, имевшая две створки, открывшиеся вовнутрь аппарата.
Анна Дмитриевна, войдя в "катер", увидела, что внутри него имеются сиденья. Наша пенсионерка присела на одно из них, а женщина в светло-сером балахоне — на другое. Что-то зашумело, "как ветер и дождь", по словам Ерыгиной, и возникло ощущение движения. Мужчина сидел, пока шумело, у чего-то вроде руля. Анна Дмитриевна обратила внимание на то, что в "катере" было "не темно и не светло, а так, средне". Стены были матовые, словно бы сделанные из непрозрачного стекла.
Дальнейшее наша пожилая владелица коз помнит не полностью, а лишь фрагментарно. Помнит, например, что после "полета" оказались они в каком-то диковинном месте, и "я сразу поняла, это был совсем другой мир, не наш". Ерыгина, сопровождаемая незнакомкой в балахоне, шла по чему-то мягкому, и "все вокруг колыхалось"… Помнит она, как очутилась в некоем помещении, где были люди. Одни из них стояли вдоль стен "вроде охраны", а другие сидели за большим овальным столом. Неведомо кто накинул на пенсионерку точно такую же просторную одежду, какая была на ее спутнице. Ерыгина услышала мужской голос:
— Хорошо ли вам у нас?
— Хорошо, как в раю! — ответила она.
И в самом деле, Анна Дмитриевна чувствовала себя очень бодро, настроение было отличным. Один из мужчин, сидевших за овальным столом, осведомился:
— Как вам живется на Земле?
— Неплохо, — молвила Ерыгина, — но вот радости мало.
— Почему?
Анна Дмитриевна закручинилась. Стала подробно, обстоятельно рассказывать о своих несчастьях — о том, что совсем недавно похоронила двоих своих родных, что ее муж лежит сию минуту в больнице, что пенсия у нее нищенская… Хотела было заплакать, но не успела. Кто-то из сидевших за столом прервал ее.
— Мы знаем о вас все, — сообщил он. — Не надо расстраиваться.
А другой из восседавших за столом мужчин обронил:
— Да вы не бойтесь! У нас много ваших побывало.
Потом сидевшие за столом стали угощать пенсионерку чем-то белым, наложенным в посуду вроде фарфоровой пиалы. Из пиалы торчала деревянная ложечка. Ерыгина дважды зачерпнула ложечкой то, что было в пиале. Зачерпнутое походило по вкусу на хлеб, но со странным привкусом. Затем ей протянули чашку с жидкостью розового цвета. Ерыгина отпила глоток — вкусно!..
Она вспоминает:
— От всех этих людей исходило душевное тепло. Женщина, приведшая меня сюда, не отходила от меня ни на шаг. Она передала мне фарфоровую пиалу с "внеземным хлебом", которую вручил ей один из сидевших за столом мужчин. И она же передала мне чашку с розовым питьем, врученную мужчиной. Кроме нее никто из находившихся в помещении не приближался ко мне… Потом — провал в памяти… А потом вижу — стою на лугу на том самом месте, с которого была взята в другой мир. Женщина в балахоне стоит рядом. Она улыбается и говорит на прощание: "Мы желаем, чтобы вам всегда было так же хорошо, как у нас. Мы еще встретимся". Произнеся эти слова, незнакомка растаяла в воздухе… Мои козы бродили по лугу, искали меня. Было уже около восьми часов вечера. Сначала я решила никому ничего не рассказывать, но на третий день почувствовала, что с ума сойду, если не поделюсь с кем-то. Сначала рассказала сестре, потом — соседке. А на следующий день вернулся из больницы мой муж, так я и ему тоже рассказала.