– Догнать! – брызгая слюной заорал Обеньи. Некоторые наемники попробовали исполнить приказ, но наткнувшись на организованную оборону, и потеряв пять человек, вновь попрятались в укрытиях.
– Ну что, – усмехнулся Олдред, – ты просчитал все. Но видимо не ожидал столкнуться с соотечественниками моей жены. Русичи своих не бросают.
– Рано радуешься, – зашипел Обеньи, взяв себя в руки, – рано или поздно я разыщу ее, и тогда, – его глаза зло заблестели, – тогда я заставлю тебя смотреть, как твою ненаглядную иноверку будут поочередно насиловать снова и снова на заблеванном после пыток, тобою полу.
Олдред, усмехнулся.
– Ты еще попробуй, разыщи ее, – он собрался и плюнул в лицо Обеньи. Глава заговорщиков побагровел от злости, но на этот раз сдержался.
– И за это ты мне еще ответишь, – проговорил он, – увести его! Бросьте этот кусок мяса в подвал черного замка! Там я с ним позже разберусь…
Глава 10. Бегство
В сопровождении подруги, Милана вышла из спальни, и стала спускаться по винтовой лестнице в обеденный зал. Там был накрыт огромный стол, возле которого сновали какие-то люди. Их странное поведение заставило баронессу задержаться. Она насчитала пятерых. Все были крепкого телосложения, светловолосы, в кожаных доспехах и таких же шлемах, усиленных металлическими полосами, крест, накрест. У каждого на поясе были прикреплены простые ножны с торчащей из них рукоятью меча, оплетенного кожаными ремнями. Милана узнала в них норманнских наемников. Они вели себя, как и подобает их племени, как захватчики. Трое из них, хохоча и перекидываясь между собой непристойными шутками, хватали со стола угощение, откусывали большие куски, а остальное швыряли на пол. Набитую в рот пищу, они запивали вином, прямо из кувшинов. Большая часть дорогих напитков проливалась мимо, ручьями стекая по щекам, одежде. Двое других бесцеремонно лазали по шкафам и комодам, собирая в баулы серебренную посуду и столовые приборы.
– А вот и десерт! – захохотал один из наемников, увидев застывших на лестнице женщин, – пойдемте друзья, нас ожидает сладенькое к ужину…
– Беги, – прошептала Милана, подруге. Сама же стала пятясь, медленно подниматься вверх по ступеням.
– Куда же ты пташка, – продолжал норманн, направляясь к лестнице развязной походкой, – от меня так просто не улетишь. Разве ты не хочешь познакомиться?
Он стал подниматься следом за баронессой.
– С быдлом не знакомлюсь, – на родном языке наемника ответила Милана. Ее губы тронула хищная улыбка, когда она увидела удивление на лице норманна. Тот так и застыл с глупым выражением на лице. Девушка не преминула воспользоваться его замешательством. Она приподняла подол платья и резко ударила наемника острым носком туфли под подбородок. Норманн пошатнулся, размахивая руками, и нелепо задрав вверх ноги, опрокинулся навзничь. Раздался хруст шейных позвонков, и он застыл на полу, с неестественно вывернутой шеей.
– Ах, ты сука! – опомнившийся от неожиданности другой норманн, отшвырнул в сторону кувшин и, выхватив меч, бросился к лестнице. Милана в это время уже бежала вверх по ступеням. Однако бежать в длинном платье и на каблуках оказалось очень сложно. Она понимала, что ей не уйти от погони.
"Только бы добраться до спальни, – думала девушка, – там, в надежном месте припрятаны кинжалы…
На одном дыхание она преодолела расстояние от лестницы до двери комнаты и влетела в свои покои. Там ее ожидала Настя. Она уже успела достать сверток с кинжалами, но передать его подруге не успела. Вслед за Миланой в комнату ввалился преследователь. Наемник с силой толкнул баронессу в спину, от чего она упала лицом вниз, ударившись головой о ножку кровати. В ее глазах все помутилось.
– Ну что? – расхохотался норманн. Он поставил возле стены свой меч и шагнул в сторону лежащей на полу Миланы, расстегивая клапан своих штанов, – добегалась? Сейчас ты мне ответишь за смерть моего друга. И не надейся, что это будет быстро и приятно!
Милана развернулась, пытаясь сфокусировать на нависшем над ней наемнике взор. Но перед глазами по-прежнему все плыло. И не было сил сопротивляться. Она услышала, как взвизгнула ее подруга. Это второй наемник вывернул ей руку, в которой та держала кинжал, и принялся сдирать с нее платье. Норманн спустил штаны, опустился перед Миланой на колени, протянув руки к разрезу платья. Она зажмурилась и отвернулась, ожидая неизбежного. Однако прикосновений рук насильника она не почувствовала. Девушка приоткрыла глаза. Наемник по-прежнему стоял перед ней на коленях, с каким-то отупением во взгляде смотря на торчавший из груди клинок. Он харкнул кровью, захрипел и завалился набок. После удара сознание девушки прояснилось. Она увидела стоящего около нее брата.