Как подчеркивает Дж. Реймонд в книге «Власть Пентагона», ответственность военных «распространяется практически на все стороны американской социально-экономической жизни», в результате чего происходит милитаризация психологии населения США. Американские милитаристы «крепко» зажали в тиски всю нацию»[26], свидетельствует Р. Лэпп. Генерал в отставке Д. Шоуп пишет, что американский народ «все больше привыкает к милитаризму, военной форме, культу пушек»[27]. Н. Чомски, один из немногих критиков милитаристской политики США, отмечает, что нагнетание антисоветской истерии превратилось в стандартный прием, помогающий Вашингтону решать целый комплекс внешнеполитических задач, которые, по существу, не связаны с деятельностью Советского Союза на международной арене, а главное — обеспечивать предпосылки для собственной военно-политической экспансии[28].
Обстановка опасности, нагнетаемая ежедневно и ежечасно на протяжении десятилетий милитаристской пропагандой, помогает правящим кругам страны держать в узде трудящиеся массы, без особых усилий выкачивать деньги из карманов налогоплательщиков, активизирует фашистские силы. Оголтелый антикоммунизм, господствующий в стране, душит политическую мысль, ведет к «внутренней эмиграции», способствует тому, что люди уклоняются от общественной ответственности, в том числе и в области внешней политики.
Бездумных солдат готовят в США не только ложью, но и всепроникающей пропагандой насилия. В американском обществе царит такая распущенность, что для людей с позитивным образом мышления остается единственный выход — уйти в себя и жить вне современной культуры. Быстро идет процесс морального вырождения. Растут воровство, хищения, широко распространяются обман и продажность. И это закономерно. Большому бизнесу нужны не люди с высокими моральными принципами, а механические потребители и исполнители. Но борьба за эту механическую псевдомораль требовала маскировки. Она была найдена в разгуле антикоммунизма, в «охоте за ведьмами», процессах по обвинению в измене государству, расследованиях конгресса, чистках госаппарата и т. д.
В этой обстановке сумятицы, неразберихи, страха легко расправлялись с людьми, которые пытались противодействовать быстрому процессу морального падения общества. Им затыкали рот, их всячески дискредитировали, выбрасывали с работы, приклеивали ярлыки предателей, заговорщиков, коммунистических попутчиков. В повседневную бытовую атмосферу вошли доносы, общество впало в затянувшуюся эпилепсию маккартизма.
Французскому писателю XVII века Ларошфуко принадлежит фраза, что лицемерие всего лишь дань, которую порок платит добродетели. В американском обществе в уплате такой дани отпала всякая надобность, ибо «порок» вполне может стать «добродетелью», если постараться подать его умело. И людям приятнее видеть добродетель вместо порока.
Отсюда и фарисейская мораль: все, что бы ни делали американцы, объявляется добром, по крайней мере на этом стоит настаивать.
Романтизация жестокости, одобрение насилия, смакование сексуальных историй, изображение убийства как обычного и нормального явления — характерные черты деятельности массовых средств информации и культуры. Они несут куда больше крови, чем света. Насилие уже давно определяет внутренний климат государства, пронизывает до крайних пределов всю общественную атмосферу, все более неоспоримо претендует на роль движущей пружины общества. Главный герой, которого американец встречает всюду: в кино, на телеэкране, в книгах, журналах и газетах, — это гангстер, шпик, садист. Смакуются преступления, кровожадность, всяческие извращения, подстрекательство к преступлению и прославление его. Знаменитые американские комиксы, которым телевидение обеспечивает многомиллионные тиражи, — это гнусная демонстрация кровопускания, убийств, духовной и физической агонии, мошенничества, ужасов.
В книге Р. Тобиаса, посвященной все более распространяющемуся в США явлению — «безмотивной снайперской стрельбе», утверждается, что ежегодно регистрируется около восьми тысяч подобных случаев. По мнению автора, «такие стрелки не представляют собой определенного стереотипа. Они могут происходить из всех социальных слоев и групп и оказаться и преступниками-рецидивистами и добропорядочными гражданами, одинокими и семейными, не окончившими среднюю школу и выпускниками колледжа»[29]. Однако, пишет Р. Тобиас, все эти случаи имеют одну общую черту — стремление к разрушению. Каждый «стрелок» нуждается в том, чтобы нанести удар по силам, которые он не всегда полностью осознает. В книге описывается убийство, совершенное неким Эттибари в апреле 1979 года в Техасе. Убийца, забаррикадировавшись в автоприцепе, застрелил 57 человек, участвовавших в праздничной манифестации. Перед тем как открыть огонь, он крикнул: «Что это за общество? Предатели!» Не менее страшен, чем содержание книги, вывод автора, который считает, что «Соединенные Штаты должны научиться воспринимать рост насилия как цену, которую они должны заплатить за право их граждан свободно хранить и носить огнестрельное оружие»[30].
Эти чудовищные преступления — не отдельные трагические случаи. Почти 40 миллионов американцев, или один из каждых пяти, хотя бы раз в жизни подвергались аресту за те или иные преступные или хулиганские действия. За последнее десятилетие среднегодовое количество заключенных в тюрьмы США удвоилось. К началу 80-х годов число опасных преступлений перевалило уже за 5,5 миллиона[31]. Если в 1960 году в стране произошло, по данным официальной статистики, 8464 убийства, в 1965 году — 10 712, то в 1979 году — уже 22 550[32]. Если в первой половине 60-х годов в стране совершалось примерно 4,8 убийства на каждые 100 тысяч человек, то к концу 70-х годов — по 9,4. Это в 3,8 раза больше в расчете на душу населения, чем в Канаде, в 7,2 раза больше, чем в Англии, в 7,8 раза превышает аналогичный показатель в ФРГ[33]. Американцы убивают в 25 раз больше людей (в расчете на душу населения), чем ирландцы, в 16 раз больше, чем голландцы, в 7 раз больше, чем шведы, и в 6 раз больше, чем испанцы. Как сообщается в книге «Право носить оружие», только в 1964 году в США было зарегистрировано 2 604 400 опасных преступлений, то есть 5 — за одну минуту[34]. В 1965 году убийство совершалось каждочасно, изнасилование — каждые 23 минуты, угон автомобилей — ежеминутно.
К началу 80-х годов положение изменилось, но в еще худшую сторону. По данным одного из исследований, проведенных под занавес 70-х, 26 процентов американских женщин хотя бы один раз в жизни становились жертвами изнасилования; причем сами авторы опроса признают, что эта цифра, вероятнее всего, серьезно занижена — ведь далеко не каждая женщина согласится ответить на подобный вопрос даже в анонимной, неподписываемой анкете.
В 1984 году стало известно об очередном злодействе, которому нет оправданий в любом цивилизованном обществе, ибо объектом его являются дети. В Калифорнии была раскрыта преступная группа, орудовавшая в дошкольном центре города Манхэттен-Бич. «Воспитатели» занимались растлением малолетних детей — мальчиков и девочек от двух до десяти лет — и предоставляли их за соответствующую плату частным клиентам. Главный доход приносила созданная при детском садике киностудия, где создавались порнографические фильмы.
Эти неслыханные злодеяния происходили на протяжении последних десяти лет, то есть еще в бытность Р. Рейгана губернатором, под аккомпанемент его самовосхвалений об «очищении» морали и нравов солнечного штата. По данным Американской академии педиатрии, каждый пятый ребенок в США становится жертвой сексуального преступления. Более полутора миллионов американцев в возрасте до 16 лет вовлечены в проституцию и детскую порнографию. Каждый год в США пропадают многие тысячи детей. Большинство из них исчезают навсегда. Одних находят убитыми. Другие попадают в липкие щупальца сексбизнеса.