Но в этот вечер, во вторник, перед исчезновением, он понял, что ошибался и что сам вскоре кого-нибудь удивит.
Он снял с себя земную одежду. Достал черный чемодан из встроенного шкафа и открыл его с помощью слова, произнесенного на незнакомом людям языке. Затем вытащил из чемодана золотистый костюм, высокие сапоги, пояс, украшенный сверкающими, как бриллианты, бляшками и символическими рисунками на пряжке, которая постоянно меняла свою форму. Ремень и пряжка представляли собой синтонизатор процесса исчезновения. Костюм и сапоги дополняли комплект скафандра, необходимого для перемещения из одного мира в другой.
Все соответствовало размерам и формам его тела. Мишель оделся. Между тем, чемодан сам собой уменьшился до коробки от сигарет. Фернанд положил в этот контейнер модули с информацией, представляющей обобщенные результаты его исследований на Земле.
Инопланетянин поставил самоуменьшившийся чемодан на стол гостиной. Еще раз обошел комнаты дома. Каждая деталь запечатлелась в его удивительной памяти.
Одетый в костюм из золотистой ткани и подпоясанный синтонизатором, Мишель вернулся в гостиную. Взял чемоданчик, засунул его за пояс и приготовился ждать наступления «фазы», в течение которой «дверь» остается открытой.
Фернанд подошел к бару и приготовил свой любимый земной коктейль. Теперь оставалось побыть в одиночестве совсем недолго. Все-таки есть еще время вспомнить о пребывании на этой планете. Здесь, на Земле, выполняя ответственное задание, он испытывал всю гамму чувств, которые переживает личность, борющаяся за гуманные идеалы. Он познал дружбу, радость, боль, разочарование и даже любовь — чувство, несомненно, самое сильное. Потому что в его мире любовь существовала в других формах и не была столь интенсивной, как на Земле.
На этой планете Фернанд также испытал ненависть и отвращение. Особенно, когда сталкивался с проявлениями неравенства и несправедливости, с низменными и меркантильными натурами. Журналиста мучало отвращение, например, при встрече с теми, кто воплощал в себе отъявленный эгоизм в сочетании со стремлением к власти и попытками обосновать властолюбие философскими теориями, противоречивыми и абсурдными.
Инопланетянин, согласно полученному заданию, вынужден был установить «тесную дружбу» с одним из таких типов. Он, сам того не зная, раскрыл Мишелю те стороны человеческой цивилизации, о существовании которых Фернанд даже не подозревал. Журналист также узнал, до каких пределов может доходить подлое поведение некоторых людей.
Мишель ненавидел своего «лучшего друга» настолько, что, если бы инопланетянину когда-нибудь пришло на ум вмешаться в события на Земле (это ему категорически запрещалось) и убить кого-нибудь собственными руками, без сомнения, он бы уничтожил этого субъекта — Марио Прието. Того, кто назойливо искал общения с Мишелем, общения, которое способствовало, как казалось Марио, его личной выгоде. Помогало извлечь доходы там, где, на первый взгляд, и поживиться нечем.
Марио, кроме того, восхищался журналистом, его сообразительностью и необычной способностью побудить любого смертного рассказать то, что Фернанда интересовало. Рассказать все, до самых мельчайших деталей, особенно если речь шла о событии, участником или свидетелем которого был рассказчик.
Настоящим, искренним другом Мишеля являлся инспектор полиции Ороско. Вскоре после их знакомства у них проявилась общность в понимании идеалов, которые тот и другой отстаивали и защищали зачастую с риском для жизни. Дружба эта, скрепленная деловым взаимодействием полицейского и журналиста, способствовала разоблачению и справедливому наказанию преступников, скрывающихся под личиной высокопоставленных особ.
Инспектор по роду своих занятий хорошо знал Марио Прието и не только о его тесном знакомстве с Мишелем. Ороско было известно, что Марио доносил в полицию на людей с прогрессивными взглядами и, кроме того, состоял в секретной военизированной организации правого толка, совершившей немало злодеяний. Неоднократно инспектор пытался, но, увы, тщетно, захватить Марио с поличным, чтобы тот получил по заслугам…
От воспоминаний и размышлений Фернанда отвлек бой часов. Они пробили десять раз. В воздухе что-то изменилось. Очертания окружающих предметов заколебались, словно в неуловимом мареве. Волосы на голове инопланетянина чуть поднялись. По телу пробежала легкая дрожь. Мишель понял: «дверь» открылась.
Он встал, допил коктейль, поставил бокал на место, привел в порядок бар, вышел на центр комнаты и приготовился к исчезновению. Нужно было интенсивно сосредоточиться всеми мыслями на процессе перехода в другое измерение.