Броня дело дорогостоящее, в наличии никто не держал, и поэтому Бэтфорд решился на авантюру. Дав команду в группу погрузки стали в течение дня подобрать необходимые по толщине металла листы, а их было в общей сложности пятьдесят, Бэтфорд тридцатипятилетний денди, пришел со своим помощником-кладовщиком Яковом, с которым сговорился буквально за половину дня до операции. На склад, ключи от которого хранились у Якова. Велел перемаркировать листы металла, стерев простое обозначение судовой стали, и отметить все листы как броня. Для листов толщиной до 5-дюймов как сталеникелевая, а для листов более 6-дюймов как броня Круппа. Подсветив фонариком работу старого мастера, которого однажды поймал на воровстве, но не стал предавать дело огласке, тем самым заимев зависимого человека. «Свои люди нужны всегда и везде», — считал Чарльз. И еще раз все проверив, тщательно прислушиваясь к окружающим звукам в полутемном цехе, взвел курок браунинга, приставил к седой голове, пожилого работника ствол. Посмотрел на него с боку. И выстрел, как хруст ветки в лесу, окропил кровью и мозгами листы металла, словно утвердив их перемаркировку.
Что ощущал он в этот миг? Каковы его душевные терзания? Чарльз — не задумывался. Наверное, из-за таких людей Британия и перла к своей цели мирового господства как паровоз. В этом была ее сила, но ее и слабость. Подлостью и обманом нельзя достичь долговременных целей, а лишь что-то сиюминутное. Наскоро вытерев хлопчатобумажной ветошью судовую сталь, превращенную нехитрыми действиями в броню, он бросил тело в багажник Форда-А, черного цвета, и тряпку бросил туда же. Поехал на заброшенный пирс, коих много в Ньюксал-апон-Тайне. Привязав к ногам мастера чугунную чушку весом в половину пуда, бросил несчастного в море, на корм рыбам, коих подъедающими все, что к ним попадает, было под старым пирсом неисчислимое множество. Расчет Бэтфорда Младшего был прост. Листы брони сразу приклепают, к разбитым кораблям, как только они попадут в Сасебо, и никакой экспертизе, они предъявлены не будут. Затем, как карта ляжет. Обнаружат самураи подмену — начнут спорить и требовать компенсаций. Не обнаружат — крупная сумма в активах нашей компании. И благодарность от компаньонов».
Исторические ляпы
Рассуждают герои моей книги и про историю, так как надо о чем-то разговаривать, а это лучше чем об урожае и дамах:
«Вечером они пили с австрийцем шнапс, тот рассказывал про горы, про реки и заливные поля. «Знаю, — говорил Василий, — где наш Суворов с Наполеоном пятьдесят пять лет назад сражался?»
«У Вас Суворов, а у нас в Австрии этот генерал зовется Альфред Кандид Фердинанд цу Виндишгрец, а то зачем, по-твоему, он за италийские владения так сражаться будет».
«Ты еще скажи, — удивлялся все больше и больше Василий, — что наш Потемкин это Понятовский!».
«Так и есть, — сказал любознательный Петчер, — по любви к Екатерининской России свою державу присоединил».
Да что еще могут наговорить пьяные мичмана …»
Перевооружение «Варяга 2»
Даже хорошая техника устаревает, а тут экспериментальный корабль участвует в сражениях, да еще и выяснилось, при тщательном изучении, что орудия и снаряды флота Двуединой монархии гораздо мощнее тех, что были установлены на флоте Кайзера, хоть и калибр был одинаков в 24-см. Ну как тут не перевооружить:
«На первой неделе июня снимали 15-см орудия с австрийских броненосцев «Габсбург» и «Арпад», а с «Варяга» снимали девять оставшихся 17-см орудий. При разговоре Козлова с контр-адмиралом Иессеном, Николай Николаевич убедил его, что если мы добронировали «Витязь» 1-дюймовым железом, по всему борту, для защиты от фугасов, то почему бы не усилить его боевую мощь? Также и стоит добронировать «Богатырь», который сейчас стоит в доке. Контр-адмирал Иессен согласился. Затем Козлов пошел ва-банк и спросил: «Что тобой двигало, что ты на Хаккодате полез, и так удачно Камимуру у Владивостока встретил?»
Иессен задумчиво вспоминая: «Да, как будто вселилось чего, легкость, какая то, ясность мысли, в тот же момент, я и не я».
Николай Николаевич понял, что Бурлаков прогуливает, и его здесь нет, а значит все в свои руки опять брать надо, и посоветовал Иессену вооружить «Полкан» девятью орудиями в 17-см с «Варяга», а на него поставить орудия калибром в 15-см с австрийских броненосцев. Во-первых, у них подъемные дуги лучше. Во-вторых, снаряды стальные. Если в нашем 6-дюймовом ½-кило взрывчатки, в австрийском 0,7-кг, и в фугасе, если у нас 1-килограмм пироксилина, то у австрияков 4-кг, без 300 грамм. Зрачки Карла Петровича Иессена расширились, и он превратился в сплошное внимание.