Братья Федора Лидваля — портные Вильхельм, Эдвард и Пауль в 20-е гг. тоже начали свою деятельность в Стокгольме. Но поскольку коммерческий оборот был слишком мал для того чтобы обеспечить жизнь трех семей, Пауль (у которого не было детей) спустя некоторое время уехал за границу: сначала в Будапешт (его жена была венгеркой), а потом в Париж, куда после революции переехали многие уцелевшие русские аристократы, прежние клиенты ателье.
К концу 30-х гг. как число заказчиков, так и содержимое их бумажников уменьшилось, и Пауль вернулся в Швецию. Его брат Эдвард уже несколько лет как умер, и дела фирмы вели теперь его сыновья Альф и Оскар.
Всегда весьма элегантный Пауль Лидваль в Каннах в 1920-е гг. Архив Ингрид Лидваль
Пауль Лидваль открыл собственное ателье на улице Регерингсгатан, и поэтому в Стокгольме одно время были две портняжные фирмы Лидвалей. Однако через некоторое время Альфу и Оскару пришлось закрыть свое дело, и в деле остался один Пауль.
Одним из постоянных клиентов его ателье был артист Карл Герхард. Другим знаменитым клиентом был писатель и журналист Ян Улоф Ульссон. Когда он однажды выразил сомнение по поводу какой-то детали заказанного костюма, Лидваль возразил: «Князь Юсупов хотел, чтобы было именно так». Этот комментарий сразу пресек любую дальнейшую аргументацию клиента. «С кончиной Пауля Лид-валя, — написал Ульссон после смерти портняжных дел мастера в январе 1963 г., — наверняка не осталось никого, кто бы развеял сомнения клиента ссылкой на Феликса Юсупова, элегантного убийцу безумного Распутина».
Ателье Пауля Лидваля прекратило свое существование почти ровно через сто лет после того как его отец Юн Петтер обосновался в Петербурге.
От «Русенбада» до «Цветочного фонда»
Братья Лидвали принадлежали к верхнему слою российского общества, и им довольно быстро удалось наладить свою деятельность в Швеции, хотя они так никогда и не достигли здесь такого же финансового и социального уровня, как в Петербурге. Не надо обладать особенно богатым воображением, чтобы представить себе проблемы, с которыми столкнулись на своей новообретенной старой родине менее образованные и имевшие меньший вес в обществе российские шведы.
Многим из них было просто трудно найти средства к существованию. Чтобы помочь таким людям, правительство выделило деньги для специального «Комитета по поддержке российских шведов» и продолжало их выплачивать вплоть до шестидесятых годов. Сами новые иммигранты организовались в объединение под названием «Общество российских шведов», которое, в частности, снабжало «Комитет по поддержке» необходимыми сведениями о нуждавшихся соотечественниках.
Семья Нобелей воссоединилась в Стокгольме в 1919 г. На фотографии Эдла Нобель в окружении родных и неродных детей. Слева направо: Эммануил, Ингрид, Эмиль, Анна, Людвиг-младший (Луллу), Мина, Ёста, Марта и Рольф
«Комитет по поддержке» не был единственной организацией, оказывавшей помощь находившимся в стесненных обстоятельствах российским шведам. Широкую благотворительную деятельность осуществляло также «Шведское общество в С.-Петербурге». Оно потеряло в России все свои средства и собственность, но в Швеции возобновило работу. Дело в том, что основная часть капитала Общества была помещена в шведском банке, и это позволило продолжать деятельность.
Первым собранием на шведской земле стал обед в ресторане «Русенбад» в апреле 1919 г. На повестке дня стояло, в частности, предложение об устройстве временного помещения, в котором члены Общества могли бы встречаться несколько дней в неделю. Каких-либо следов деятельности Общества за последующие десять лет обнаружить не удалось, но в 1929 г. состоялось собрание правления под руководством шведского посланника в Москве Карла фон Хейденстама.
Оскар Кристоферсон (1887–1971), управляющий хозяйством акционерного общества «Братья Нобель», был высоко ценим за профессионализм и преданность. На фотографии 1946 г. он изображен сидящим в стокгольмской конторе фирмы. На стене висит портрет Людвига Нобеля. Архив Ингрид Кристоферсон