— …Стал вампиром, — повторил юноша окончание Машиной фразы. — Обычно. Меня посвятил отец, он тоже вампир.
— А мать?
— Мама умерла, когда рожала меня. Она была обычным человеком. Они с отцом очень любили друг друга… Отец очень страдал оттого, что не успел инициировать маму, пока она была жива. Поэтому, когда мне исполнилось шестнадцать, он сделал вампиром меня. Чтобы я всегда был с ним в его бессмертии.
— А тебе давно исполнилось шестнадцать? — Машка решила подсчитать, на сколько месяцев старше ее этот новый знакомый. Но ответ поверг девочку в благоговейный ужас.
— Сто восемьдесят четыре года назад, — ответил круглолицый веснушчатый парнишка, и глаза его на миг блеснули неживым светом.
— Ужас какой, — прошептала Маша.
— Я вас пугаю, Мари? — грустно спросил вампир. — Я вам так неприятен?
Маша смутилась.
— Да ничего подобного! — соврала она. — Моему дедушке, магу, тоже несколько сот лет. Мы даже со счета сбились и в поздравительных открытках ко дню рождения не указываем его возраст… Ой! А мы уже пришли. Вон окна нашей квартиры.
Вампир взглянул вверх, потом перевел взгляд на Машу:
— Я запомню.
— Сестра меня увидит в таком виде, будет скандалить, — смущенно сказала Маша. Ей впервые за весь вечер вдруг показалось, что вид у нее действительно неважнецкий. Особенно если учесть разорванный топик, который приходилось прижимать к груди ладонью, чтобы он не расползся окончательно, и отсутствие под юбкой важной детали дамского белья. И макияж, наверное, превратился в непотребное месиво. А под глазом точно будет синяк, и еще какой…
— Вы очень красивая, Маша, — тихо сказал вампир. — Но помада эта вам действительно не идет.
Машка засмеялась:
— Ладно. Я ее тогда подруге какой-нибудь подарю. Мне…
— …пора? Да, я не смею вас задерживать, Маша. Вам нужно отдохнуть, привести себя в порядок…
— Ты разговариваешь прямо как какой-нибудь граф.
— Но вы…
— Можешь обращаться ко мне на «ты», — свеликодушничала Марья Белинская. — Ну все. Спокойной ночи.
— Да, — кивнул вампир. — Я, пожалуй, полечу…
Он неожиданно взял Машкину выпачканную в земле и тональном креме руку и поцеловал ее. Ведьмина дочка даже не успела ничего на это ответить. Вампир резко развернулся к ней спиной, отошел на пару шагов, и Машка увидела, как горб на его спине превратился в тонкие темные крылья с заостренными концами.
Вампир взмыл в небо и слился с темнотой, будто его вообще и не было. Машка отчего-то вздохнула и вошла в подъезд.
Уже отпирая дверь своей квартиры, она подумала о том, что не спросила, как его зовут.
— Ну и ладно, — проворчала Марья, сердясь на самое себя. — Все равно мы больше не встретимся!
Порыв ветра с легким ароматом мяты коснулся ее щеки.
— Меня зовут Роман, — прошептал ветер. — И мы еще встретимся.
— Это просто невыносимо!
Я включила настольный вентилятор и обессиленно рухнула в кресло. Вентилятор, жужжа, как перегруженный пыльцой шмель, принялся обдувать мое измученное тело горячим воздухом. Я взвизгнула от обиды, щелчком пальцев превратила вентилятор в китайский бумажный веер и принялась интенсивно им обмахиваться.
— За исчезновение казенного вентилятора с нас последние гривны стрясут, — посмеиваясь в усы, сказал мой муж, наблюдая за тем, как я пытаюсь спастись от утомительной и навязчивой жары.
— Пусть включат в счет, — отмахнулась веером я. — Не могли подыскать знаменитому писателю номер в более приличной гостинице! С кондиционером!
— Мне предлагали номер в готеле «Червоний», я отказался, — невозмутимо заявил Авдей.
— Это гостиница «Красная», что ли? Где обнаженная дамочка стоит на балконе с протянутой рукой и приветствует всех мимопроходящих?!
— Да. Я подумал, что ты сочтешь это дурным тоном…
— Дурной тон — забыть о том, что собственная жена не переносит жару! Даже в этом прекрасном городе!
Физиономия мужа источала какое-то дерибасовское ехидство.
— Я подумал о том, что раз моя жена — могущественная ведьма, то уж об оптимальном климате она легко позаботится.
Я расхохоталась и сменила гнев на милость.
— Предлагаешь мне согнать над Одессой-мамой тучи и устроить субтропический ливень?
— Хотя бы…
— Нет уж, уволь. Тут такая роза ветров сложная, из-за атмосферного дисбаланса можно устроить не дождь, а девятибалльный шторм. А наше чадо из моря не вылазит. Скоро буду звать его не Ярославом, а Ихтиандром.
— Ихтиандр Авдеевич… Звучит, — оценил муж, скрываясь в ванной. Вскоре оттуда донесся такой плеск и шум, будто дюжина морских котиков решила заняться синхронным плаванием.