Тони ухмыльнулся, поднял руку и согнул ее.
— И, во-вторых, если Суверен пострадает во время этого мероприятия, ваша гостиница будет конфискована.
Весь смех сразу вышел из меня.
Мистер Родригес наклонился вперед.
— Подумайте об этом основательно. Здесь нет места для переговоров. Каждый хранитель время от времени теряет гостя, независимо от того, насколько он хорош и сколько мер предосторожности предпринимает. Вы не можете потерять этого. Вы двое даже не знаете, жив ли еще Уилмос.
Я выпрямилась на стуле. Гостиница вокруг меня заскрипела, реагируя на перемену в моем настроении. Комната слегка наклонилась, поскольку вся «Гертруда Хант» ждала, как собака, заметившая незваного гостя и ожидающая команды.
Тони прекратил жевать.
— Дело не в Уилмосе, — каждое мое слово вибрировало магией. — Гостиница — наше владение. Если мы не можем обезопасить своих гостей, мы её не заслуживаем.
Мистер Родригес улыбнулся.
— Именно такой ответ я и ожидал.
Глава 8
Когда мы в последний раз покидали гостиницу, в ней шел масштабный ремонт, были получены разрешения на принятие запрещенных видов, Ассамблея (наконец-то!) соизволила повысить рейтинг «Гертруды Хант», и наши любезные хранители готовились к инспекции.
Давайте заглянем внутрь.
Доминион Семи Звезд распространялся на девять звездных систем, в пяти из которых было более одной пригодной для жизни планеты. Доминион был могущественной силой. Их экономика была крепкой, научные исследования и разработки хорошо финансировались, а вооруженные силы были дисциплинированными, обученными и оснащенными. Если бы они когда-нибудь захватили нашу Солнечную систему, в течение трехсот лет Марс был бы терраформирован, Меркурий и Венера стояли бы в очереди за ним, а Луна стала бы огромной колонией.
Доминион включал в себя четыре основных вида существ, причем человекоподобный сислаф обладал большинством в 67 %. Сислафы были выше людей и стройнее, с квадратными лицами с широкими скулами, впалыми щеками и четко очерченными линиями подбородка. Человеческая кожа начинала терять эластичность после того, как нам исполнялось 20 лет, но эта потеря была незначительной. У нас появлялись морщины и изменение цвета кожи из — за разных факторов — воздействия солнца, загрязнения окружающей среды, употребления табака. Сислафы давным-давно преодолели этот внешний урон. Они старели медленнее и вообще не выглядели такими изношенными, как мы.
Мужчине, вышедшему из портала, вероятно, было за восемьдесят, что являлось средним возрастом для сислафа, но он мог бы также сойти и за сорокалетнего, который хорошо заботится о себе. Его полуприкрытые глаза были слишком зелеными, линия подбородка — слишком острой, а черты лица — слишком симметричными, но в целом различия между нашими двумя видами были незначительными. Если бы вы встретили его мимоходом, то подумали бы, что он знаменитость, которая немного переборщила с пластической хирургией. За исключением его кожи, которая была ровного темно-коричневого цвета со слишком большим количеством серого оттенка, чтобы позволить ему сойти за местного жителя.
Он ступил на полированный пол зала прибытия и остановился. Он был семи футов ростом и казался еще выше из-за асимметричного серого головного убора, который выступал на полфута над его левым ухом. Серо-белая мантия облегала его худощавую фигуру, стянутая на талии широким черным поясом. Его волосы были черными и коротко подстриженными.
Канцлер Ресвен, правая рука Суверена по «всем делам, связанным с местом жительства и семьей».
Портал засверкал золотом, и через него прошла женщина. Также семи футов ростом, она была шире в плечах, с мощным телосложением и особенно ровной кожей. Цвет ее кожи компания «Бер Пэйнт»[8] назвала бы «серый цвет костра». Прошлой ночью я подкрасила колонны в павильоне Суверена именно в этот оттенок. Ее платиново-белые волосы были короткими и густыми, а кобальтово-голубая высокотехнологичная броня сидела на ней как влитая. Никакого оружия, высокие сапоги и многослойный темно-синий с белым плащ, явно скорее церемониальный, чем функциональный, ниспадал с ее левого плеча изящными складками.
Это была бы отличная складка для штор. Мне нужно было позже не забыть пометить кадры, которые записала гостиница.
Посетители направились ко мне. Ресвен шел с присущей сислафу плавностью, но дама-боевик практически маршировала. В ней текла какая-то другая кровь, кроме сислафа. Подозрительно повеяло Святой Анократией. Сислафы относились к своему генотипу как к шаблону, который нужно было переделывать и модифицировать в течение нескольких поколений.
Шон поднялся с пола рядом со мной. На нем была темно-синяя мантия и его «деловое» лицо. Ничто в выражении его лица не выглядело особенно угрожающим. Вы просто каким-то шестым чувством знали, что раздражать его — ужасная и потенциально болезненная идея.
Ресвен моргнул. Дама-боевик, казалось, не была обеспокоена. Должно быть, она и раньше останавливалась в гостиницах.
— Приветствую вас, — сказала я им.
— Приветствую вас, хранители. Я столичный префект Миралитт, — представилась женщина. — Это канцлер Ресвен.
Суверен послал как своего канцлера, так и главу своей личной охраны.
— Мы встречались, — сухо сказал Ресвен.
Технически, мы взаимодействовали через экран связи, так что на самом деле мы не встречались, но я не стала его поправлять.
— Добро пожаловать в «Гертруду Хант», — сказал Шон.
Ресвен оглядел зал прибытия. Большая куполообразная комната, инкрустированная выветрившимся коричневым камнем, вмещала портальное кольцо, выращенное «Гертрудой Хант» из полосчатого дерева и ничего больше. Восемь арочных дверных проемов вели в отдельные коридоры, ответвляющиеся в глубь гостиницы.
Обычно размещение портала внутри гостиницы не было возможным из-за соображений безопасности. Ни один достойный хранитель гостиницы не позволил бы случайным гостям телепортироваться в гостиницу. Но в данном случае нам пришлось сделать исключение. О том, чтобы три сотни существ, некоторые из которых явно не были людьми, толпились на нашем заднем дворе, не могло быть и речи. Это заняло бы слишком много времени, привлекло бы слишком много внимания, и ни Шон, ни я не хотели добавлять к нашему списку еще проблем. Мы бы затащили всех в гостиницу единой огромной процессией и закрыли портал.
— Это выглядит… основательно, — сказал Ресвен.
Миралитт на долю секунды подняла глаза.
— Это выглядит стратегически обоснованным. Негде спрятаться. По одной группе за раз?
Шон кивнул. Это был простой план — мы приветствуем каждую делегацию и провожаем их по соответствующему коридору в их покои, запечатав их за ними.
— Сколько времени вам нужно между группами? — спросила она.
— Пятнадцать минут было бы идеально, — ответила я ей.
— Мы можем предложить более лучшие условия, — сказала она. — Я могу дать вам час между каждой вечеринкой.
— Это было бы очень ценно. Пожалуйста, следуйте за мной, — сказала я им.
Мы двинулись через зал к главной двери.
— Почему камень? — спросил Ресвен. — Почему именно этот оттенок?
— Потому что это радикально отличается от всего, что можно найти в столице, — объяснила я. — Это сразу же убедит гостей в том, что переход произошел, в то время как его предполагаемый возраст вызовет определенное уважение.
— Сколько ему лет? — спросил Ресвен.
— Я создал его вчера, — ответил ему Шон.
Мы вошли в каменный коридор. Крошечные созвездия огней вспыхивали при нашем приближении, освещая нам путь.
— Суверен очень разборчив, когда дело доходит до его размещения, — сказал Ресвен. — Утонченность. Изысканность. Величие. Таковы ключевые концепции дизайна столицы. Вы уже познакомились с леди Вексин Дион-Диан?
— Да, — сказала я. Леди Вексин была одной из кандидаток в супруги.
Ресвен повернулся ко мне и сделал паузу, чтобы я поняла всю серьезность того, что он собирался сказать.
— Так вот не так!
— Леди Вексин — свободный дух, — сказала Миралитт.
— Она — агент хаоса и энтропии, — сказал Ресвен. — У этой женщины нет ни приличий, ни такта, ни сдержанности.
8
Behr Paint Company (стилизованная под BEHR) — поставщик архитектурных красок и средств по уходу за внешней древесиной на рынки США и Канады «сделай сам».