— Аптекарь не тронет меня, не переживай, — глажу Флёр по спине.
Конечно, я знаю, кто стоит за Сюзанной. И, конечно, я понимала весь риск, когда шла опускать ее головой в унитаз. Но у меня есть небольшое преимущество: Аптекарь искренне запал на меня и всерьёз хочет со мной встречаться.
Я иду в ванную, тщательно мою руку после чужого унитаза и быстро переодеваюсь в школьную форму. Сюзанны на завтраке нет. Мы, как обычно, сидим за столом вчетвером: я, Флёр, Себас и Андре. Мальчики напротив девочек.
Я украдкой смотрю на Себаса, пока он вяло ковыряет кашу. Сильные руки, сильная грудная клетка. Себ — полузащитник нашей школьной команды по футболу. У него чёрные волосы и темно-карие, почти чёрные, глаза. Намного темнее моих. Мои, как молочный шоколад, а его — как смоль.
— Кнопка, как выходные дома? — Участливо спрашивает Андре, отвлекая от рассматривания Себастиана.
— Как всегда, ужасно. Больше не буду ездить туда.
— Снова с сестрой цапалась?
— Ага.
— Вот же стерва она у тебя…
— И не говори.
— Я буду в Париже на следующих выходных. Дашь мне ваш адресок и ее фотку? Пообщаюсь с ней.
— Не надо, Андре, — я отмахиваюсь от него. Он хоть и не такой сильный, как спортсмен Себас, но тоже может ощутимо надавать по башке. Андре светловолосый парень с то ли серыми, то ли голубыми глазами.
— Почему?
— Потому что она не стоит того, чтобы ты тратил на неё своё время.
В этот момент звенит первый звонок на урок, и мы встаём, чтобы пойти в класс.
Глава 11. Ужин и желание
POV Егор
Наши дни
— Поплывем в сторону Эйфелевой башни и там выйдем, — говорит Селеста, когда мы занимаем свободные места.
— Когда ты последний раз так каталась по Сене?
— Ой, очень давно. Уже даже не помню, когда именно.
— А в каком городе ты родилась?
— В Париже.
— И почему ты переехала жить в пригород?
— Так сложились обстоятельства, — отвечает расплывчато и отворачивается к реке. Явно не хочет развивать эту тему.
— Ты любишь Париж?
— Не знаю… Я мало тут жила. По сути только, когда училась в Сорбонне. Это всего шесть лет.
— А где ты жила все остальное время, если ты родом отсюда?
— Я училась в закрытой школе-интернате. Она находится в 70 километрах от Парижа. Домой можно было ездить на выходных и на каникулах. Но я приезжала только на каникулах и то не на всех и лишь в раннем детстве. Когда стала постарше, я проводила почти все каникулы у своей лучшей подруги в ее деревне и с ее семьей.
Рассказ Селесты меня удивляет и заставляет посмотреть на нее.
— А почему ты училась в интернате?
— Моя мать думала, что это престижно, — на этих словах она горько хмыкает и отворачивается к реке.
— А почему ты не ездила домой на каникулах?
— Потому что у меня были сложные отношения с моей семьей. Я ездила домой только на летние каникулы. Осенние, зимние и весенние я проводила чаще всего с лучшей подругой, а иногда с другими двумя друзьями. Еще, бывало, мы все вчетвером проводили каникулы у кого-нибудь из них. Ну а на выходных я всегда оставалась в интернате, хотя практически все дети разъезжались по домам.
— Звучит тоскливо…
Селеста безразлично пожимает плечами.
— Поверь, лучше выходные в пустом интернате, чем с моей семьей. К тому же в школе была огромная библиотека. И ты даже представить себе не можешь, какое это наслаждение — читать книги в одиночестве, когда тебе никто не мешает.
Да, я точно не могу себе этого представить. Я-то особо никогда не любил читать.
— Знаешь, а я тоже один год проучился в закрытой школе в Лондоне. Моя мама так же думала, что это престижно. Меня туда в семь лет отправили. Но родители больше года без меня не смогли. Как только начались летние каникулы, сразу забрали меня домой и отдали в русскую школу. Но оказалось, что я не умею читать и писать на русском, поэтому пришлось снова идти в первый класс. Я в своём классе был самым старшим.
Она поворачивается ко мне и тепло улыбается.
— Значит, ты меня немножко понимаешь. Тебе нравилось в той школе?
— Я очень плохо ее помню. Но вроде нормально было, по семье скучал только.
— У тебя большая семья?
— Родители и два старших брата. А у тебя?
— Родители и старшая сестра.
Мне интересно спросить, почему у нее плохие отношения с семьей, но я не решаюсь. Все-таки это слишком личный вопрос, который не задают при первой встрече. Селеста дарит мне еще одну улыбку и отворачивается к реке. Я тоже решаю рассмотреть пейзаж.