№ 7 (договор Дмитрия Ивановича с Олегом Ивановичем Рязанским) – 1381 г.[34]
№ 15 (договор Василия I с Михаилом Александровичем Тверским) – 1399 г.[35]
№ 16 (договор Василия I с Владимиром Андреевичем Серпуховским) – первая половина 1404 или первая половина 1406 г.[36]
№ 17 (духовная грамота Владимира Андреевича Серпуховского) – между началом 1404 и началом 1406 г.[37]
№ 21 (духовная грамота Василия I) – 1424 г.[38]
№ 25 (договор Ивана Федоровича Рязанского с великим князем литовским Витовтом) – 1427 г.[39]
№ 74 (духовная грамота Андрея Васильевича Вологодского) – ок. 1479 г.[40]
№ 88 (духовная грамота Ивана III) – конец 1503 г.[41]
На втором месте после актов по степени информативности в интересующей нас области стоят летописи. Ниже приводится схема основных генеалогических связей использованных в работе летописей XIV–XV вв., с учетом их не дошедших до нас протографов (они обозначены пустыми кружками)[42].
Кострома
Первое в ордынскую эпоху присоединение одного княжества к другому произошло в 1277 г. в Северо-Восточной Руси. В 1276 г. умер бездетным костромской князь Василий Ярославич, последние четыре года жизни являвшийся и великим князем владимирским[43]. Великое княжение получил его племянник Дмитрий Александрович, а Костромское княжество Василия было присоединено к великому княжеству Владимирскому[44]. Обычно этот факт трактуется как проявление права великого князя владимирского на выморочные княжества[45]. Однако следует заметить, что князь, наследовавший владение, был не только великим князем, но и старшим из ближайших родственников умершего: Дмитрий Александрович являлся старшим из племянников Василия (последнего в поколении сыновей Ярослава Всеволодича). Осторожней будет поэтому полагать, что при наследовании могли учитываться оба фактора: и близкое родство, и великокняжеский статус. Поскольку великое княжение Дмитрий получал по ханскому ярлыку, присоединение к его территории Костромского княжества несомненно подкреплялось ордынской санкцией.
Углич
В 1283 или 1285 г. умер бездетный углицкий князь Роман Владимирович, сын Владимира Константиновича, внук старшего сына Всеволода Большое Гнездо Константина Всеволодича[46]. Ближайшими родственниками его остались потомки двух других сыновей Константина – Василька, князя ростовского, и Всеволода, князя ярославского. В 1286 г. внуки Василька, Дмитрий и Константин Борисовичи (до этого 8 лет княжившие совместно в Ростове), разделили свои владения: старший, Дмитрий, получил Углич и Белоозеро, младший, Константин, – Ростов и Устюг[47]. Таким образом. Углицкое княжество по праву ближайшего родства отошло по смерти Романа Владимировича князьям ростовским; о санкции Орды на это данных нет, но поскольку речь шла о самостоятельном княжестве, правление в котором регулировалось ханским ярлыком, можно с высокой долей вероятности предполагать, что такая санкция была.
Под 6796 (1288/89) годом в Московской Академической летописи и Сокращенном ростовском своде конца XV в.[48] – памятниках, донесших ростовский летописный материал, стоит известие: «Седе Андреи Александрович на Ярославле, а Олександр Федоровичь на Углече поле»[49]. Практически все исследователи обходили его молчанием[50]. И это неудивительно: данное сообщение на первый взгляд представляется довольно странным. Ярославлем и до 1288 г., и в более позднее время, вплоть до своей смерти в 1299 г., владел князь Федор Ростиславич, представитель смоленской ветви, получивший ярославское княжение благодаря браку с наследницей ярославского стола[51]. Андрей Александрович, брат великого князя владимирского Дмитрия Александровича, княживший в то время в Городцена-Волге[52], не имел никаких наследственных прав на Ярославль, т. к. принадлежал к потомству не Константина Всеволодича, а его брата Ярослава. К тому же Федор был (и до и после 1288 г.) главным союзником Андрея в его борьбе с братом Дмитрием (см. об этом подробнее ниже), и непонятно, зачем Андрею вытеснять Федора из Ярославля. Неясно, что за Александр Федорович вокняжился в Угличе, которым с 1286 г. владел Дмитрий Борисович и который позднее также находился под властью ростовских князей.
35
Назаров В. Д. Дмитровский удел в конце XIV – середине XV в. // Историческая география России. XII – начало XX в. М., 1975. С. 50–51, примеч. 27; Клюг Э. Княжество Тверское (1247–1485). Тверь, 1994. С. 280–282.
36
Фетищев С. А. К истории договорных грамот между князьями Московского дома конца XIV – начала XV в. // ВИД. Вып. 25. СПб., 1994. С. 66–68. Вероятнее датировка первой половиной 1404 г.: обновить докончание с Владимиром Андреевичем требовалось в силу того, что последнему был передан после смерти князя Василия Кирдяпы Дмитриевича (датируется зимой 1403–1404 гг.) принадлежавший тому Городец на Волге (см. об этом параграф «Нижний Новгород»).
38
Иванов Д. И. Московско-литовские отношения в 20-е гг. XV столетия // Средневековая Русь. Вып. 2. М., 1999. С. 87–90. См. также: Клосс Б. М. Избранные труды. Т. 1: Житие Сергия Радонежского. М., 1998. С. 118–119.
39
Зимин A.A. О хронологии духовных и договорных грамот XIV–XV вв. // ПИ. Вып. 6. М., 1958. С. 294–295.
41
Каштанов С. М. Социально-политическая история России конца XV – первой половины XVI в. М., 1967. С. 198–202.
42
О генеалогических связях летописей см.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI–XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОД РЛ. Т. 40. Л., 1985; он же. Две истории Руси 15 века. СПб., 1994; Бобров А. Г. Новгородские летописи XV века. СПб., 2000. Помимо обозначенных на схеме, привлекались также в некоторых случаях данные других летописей XV – первой половины XVI века: Тверского сборника (донесшего текст тверского летописания XIV–XV вв.), Московской Академической летописи (сохранившей фрагменты ростовского летописания конца XIII – начала XV в.), Сокращенного ростовского свода конца XV в., Белорусско-литовских летописей, «Летописца от 72-х язык», Типографской летописи, Сокращенных сводов конца XV в., Летописи Авраамки, Софийской II, Никоновской, Устюжской летописей.
44
ПСРЛ. Т. 18. С. 79; Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в Х-XIV вв. М., 1984. С. 119.
46
ПСРЛ. Т. 1. Стб. 526 (под 6791 г.) (Московская Академическая летопись); ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. Пг., 1915. С. 246 (под 6793 г.) (Новгородская IV летопись).
47
ПСРЛ. Т. 1. Стб. 525–526; Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 246; Т. 6. Вып. 1. М., 2000. Стб. 360 (Софийская I летопись); Т. 37. Л., 1982. С. 31 (Устюжская летопись).
48
См. о нем: Насонов А. Н. Летописный свод XV века (по двум спискам) // Материалы по истории СССР. Вып. 2. М., 1955. С. 277–282.
50
Исключение составил A.B. Экземплярский, но он ограничился только несколькими недоуменными вопросами (Экземплярский A.B. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г. Т. 2. СПб., 1891. С. 26–27,32,79,130–131).