Огляделся Ленька. Тетка Явдошка свернулась клубочком возле пачки, на полу. Кровать разобрана, постлано и на сундуке. «Ему кровать оставила, — подумал, — а это мне…» Прошел на цыпочках к сундуку. Лег в штанах, рубахе.
Не спалось. В сенцах загремело. В горенку стремительно открылась дверь. На пороге — стройный лейтенант, весь в ремнях, в длиннополой подогнанной шинели. Легко, умеючи бросил руку к желтой цигейковой ушанке:
— Товарищ гвардии майор! Наши! Вот они… На одном переходе. Завтра будут. Третья гвардейская…
Лицо у лейтенанта круглое, мальчишеское, а глаза яркие-яркие…
— Вот гляньте!.. -
Посторонился, ладно щелкнув каблуками. Из темной комнатки шагнул на свет коренастый военный в новехоньком дубленом полушубке. На животе — красноложий автомат «ППШ». Топнул мягко валенками, игриво поприветствовал, скаля крупные чистые зубы:
— Привет морским волкам! Вот они где… пропащие. А мы вас уже отпевать собрались…
Сбавил пыл, встретившись со строгим взглядом замполита. Отрапортовал по всей форме:
— Капитан Чернов! Начальник разведки Третьей гвардейской Особой дивизии!
— Здравствуйте, товарищ гвардии капитан… Ленька видал, как у майора дернулись под усами губы. Пожимал руку разведчику, а сам пониже надвигал на повлажневшие глаза брови. Сел опять на скрипучий стул, уткнулся в карту.
— Доложите обстановку. Капитан улыбнулся, разводя руками.
— Обстановка нормальная. К свету явится сюда головной батальон. С ним и гвардейские минометы, катюши. Запоют они в Денисовке… Где моряк трое суток грудью брал, там катюшам ровно на пять минут пения. Шашлык от фрица будет.
С раскрытым ртом слушал Ленька слова разведчика.
Старшина выдал Леньке из своих «загашников» продырявленную пулями шинель и шапку-ушанку. Повертел его кубанку, подул на курпей — жалко бросать вещь, — сунул в мешок: пригодится. Взамен дал морской ремень. Недовольно глядел, как он подпоясывается, потом спросил:
— А плавать хоть умеешь?
— На Салу вырос.
— Гм, Сал… Переплюнуть его зажмурки можно. А море настоящее видал?
— Нет.
— То-то… Ну, ступай, «полундра».
Ленька хитро подмигнул старшине, подбросил плечом винтовку и пошел.
Вот когда сбылась его мечта. Хотелось, правда, в кавалерию и особенно — в танкисты. А попал в пехоту. Шут с ней, пехотой. Главное, не упустил раскаленное добела, как кусок железа, время — встал с оружием на защиту Родины. Не рядом с отцом, как думалось. Черная, злая сила разделила их пропастью, не оставив для прохода даже узкой тропки.