В окно видать, как за бугром дотлевала вечерняя заря. Багровые сумерки крыли Терновский бугор, а сверху, в чистой бирюзе, по-летнему беззаботно и бездумно горело золотом крохотное облачко. И откуда что берется, вороном черным надвинулась туча с рваными краями и тут же на глазах смяла облачко, раздавила.
Глава десятая
Галка плотно прикрыла на кухне ставенку. Выглянула через плетень до тетки Ганочки во двор. Чернотою отсвечивали оконные стекла. Не видать огня и в кухне. «Спать тетка улеглась».
У Андрея нынче свободный день. Утром еще они с Ленькой отправились на охоту. Зайдут в Озерскую лесополосу— голос подаст своим. Правда, Скиба должен-был сообщить о нем через свою связь.
А тут с Веркой неладное творится. С работы приходит сердитая. Отмалчивается. Наскоро поужинав, ложится спать. Следуя советам Андрея, Галка ее ни о чем-не расспрашивала. С бала в тот вечер привезли ее на машине. И скоро, солнце только-только село. А позавчера явилась в полночь. Тихая, заплаканная сидела на кровати, не раздеваясь; долго не ложилась спать. Галка, ворочаясь на веранде, все ждала: та ее окликнет. Нет.
Утром на работу не пошла, сославшись на головную боль. А нынче вернулась рано и, не ужиная, легла спать.
Вытерпела Галка, не спросила ее и теперь. Сама управилась с коровой, птицей. А вот ждать Андрея и Леньку терпение лопается. Ходит по двору, выглянет то на улицу, то за плетень к тетке Ганочке.
Уселась на скамеечке за калиткой, вывернулся кто-то из проулка. «Полицай», — подумала. Взялась за щеколду— окликнули. Голос знакомый.
— Сенька, ты?
Обрадовалась хоть одной желанной душе. Схватила парня за плечо и отдернула прочь руки.
— С винтовкой? По станице? Сдурел. Ну, говори же, чего молчишь!
— Ты и слова вставить не даешь.
Хотела Галка затащить его во двор, но Сенька уперся. Предложил посидеть на лавочке.
— А кого бояться? На этой улице всю ночь я хозяин.
И усмехнулся непонятно. Винтовку прислонил к забору, стал сворачивать цигарку, искоса поглядывая на оторопевшую Галку.
— Тоже небось в полицию устроился? — подрагивающим голосом спросила она.
— Устроился.
И опять непонятный смешок.
Сдавила Галка под мышками кисти рук, заговорила сквозь зубы, как это делают парни:
— Помешались все на ней… Легальную организацию нашли. Ну, Андрей — нужда приперла. А ты? Думаешь, она так за плечами и будет болтаться? Винтовка? Не-ет. Паек у них даром не едят. Настанет время — с плеч стащишь. Андрей знает?
— Да нет…
Понял Сенька, шутку пора кончать. Объяснил, как попал в станицу и почему у него за плечами винтовка. Галка заметно успокоилась и даже обрадовалась: свободнее будет по ночам с листовками.
— А ведь верно, — схватила его за руку. — Теперь полицию возьмешь на себя. А то Ленька топчется там без дела по вечерам.
Рассказал Сенька и о пожарах. Галку обрадовало первое живое дело, но девичьего восторга не выказывала. Серьезно и деловито, как учил ее Скиба, интересовалась цифрами. Теперь он обрадуется. Знала заранее, и виду не подаст, только и скажет свое неизменное «добро».
— У Андрея, говорят, выходной нынче. Дома он? — спросил Сенька.
Галка отмахнулась, прислушиваясь к чему-то во дворе, вскочила.
— Пришли!
Горячим дыханием обдала Сеньке лицо. И скрылась в калитке. Взяв винтовку за ремень, следом поспешил и Сенька.
Андрей и Ленька сидели в кухне. Андрей на лавке, оперся локтями и спиной о край стола. Ноги в сапогах, измазанных желтой пылью от лебеды, устало расставил. Ленька пристроился на охапке бурьяна возле горячей печки — Галка топила в кухне. Посредине на полу вывернул белое пушистое пузо заяц. Вид у обоих усталый и расстроенный, даже удача охотничья не радовала.
Первым входившего Сеньку увидал Андрей. Улыбнулся, но во взгляде и голосе не было удивления. Указывая глазами на него, обратился к Леньке:
— Видал? Вот он… Опознал меня все-таки, стервец. Пожимая Сеньке руку, объяснил:
— Атаман ваш кравцовский. Как вы его зовете, Акиндей? Встретились тут. На рынке не узнал. Да и в полиции все приглядывался, ворочал своим цыганским глазом. Кто-то шепнул, наверно, ему, вспомнил. Вот и назначил он тебя на дежурство в первую очередь.
Галка поставила на стол полную чашку пирожков с картошкой: знала, охотники придут голодные. Подсел к ним и Сенька. Три молодых зубастых рта работали дружно: гора в чашке быстро оседала. Сенька ел и рассказывал о новом атамановом доносе, который он доставил нынче в полицию. Но этот пакет вез с удовольствием. Выскочил из хутора чуть свет, пока у атамана не прошло еще затмение от ночного страха.