– Я здесь, – сказал я. – Чарли Пул.
Я уже успел остановить «паккард» у левого тротуара, рядом с Циккаттой.
Патрульный посмотрел в мою сторону, в конце концов увидел меня, узнал и воскликнул:
– О! Это ты, Чарли.
Он поднял дубинку, разогнулся и подошел к машине.
– Купил, что ли?
– Что? Ах, вы о машине. Нет, просто одолжил.
– Я заметил, твое заведение закрыто. Думал, ты захворал или еще что.
– У меня были дела, – ответил я. – Сейчас не могу об этом говорить. Не обижайтесь.
– Какие обиды! Почему я должен совать нос в твои личные дела? – С этими словами он опять наклонился и одарил улыбкой Хло, чуть приподняв форменную фуражку. – Добрый вечер.
Хло улыбнулась в ответ, кивнула и сказала:
– Добрый вечер.
– Патрульный Циккатта, – проговорил я, хотя мне было вовсе не до церемоний. – А это… Хло… Э–э–э…
– Шапиро, – сказала она.
– Шапиро, – повторил я. – Хло Шапиро. Хло, это патрульный Циккатта.
– Как поживаете? – одновременно осведомились они.
Я уже начинал терять терпение. Дело грозило дойти до чаепития с шоколадным печеньем.
– Патрульный Циккатта, я хочу вас кое о чем спросить, – сказал я.
– Разумеется, Чарли. Что такое?
– По секрету. И я не могу сказать вам, почему спрашиваю.
Он взялся левой рукой за пряжку ремня, хотя мне показалось, что на самом деле Циккатта хотел приложить ладонь к сердцу.
– Я не любопытный, Чарли, и вынюхивать не стану. С чего мне нос совать куда не надо?
– Замечательно, – сказал я – Вот что я хочу знать. Где–то в полиции служит человек по имени Патрик Махоуни, и я…
– Я бы удивился, не будь там такого человека, – ответил патрульный Циккатта и захохотал. Он снова подался вперед и подмигнул Хло. – А вы, мисс?
Удивились бы?
Рад сообщить, что на сей раз Хло удостоила его лишь мимо летной улыбки.
– Дело серьезное, патрульный Циккатта, – сказал я.
Он мигом протрезвел и выпрямился. Теперь он стоял чуть ли не как на параде.
– Извини, Чарли, мне просто стало смешно, понимаешь?
– Конечно Так вот, я хочу разыскать этого Махоуни. Кажется, он сидит на Центральной улице, но я не уверен.
– Он что, крупная шишка?
– Я так думаю. А может, и не шишка.
– Так чего ты от меня хочешь?
– Вы не могли бы как–нибудь узнать, есть ли на Центральной улице Патрик Махоуни? Или, может, в каком другом участке есть большой чин, которого так зовут? И узнать по–тихому, чтобы Махоуни ничего не пронюхал?
Циккатта нахмурился.
– Чарли, ты занялся не тем, чем надо. Я хочу говорить с тобой как друг, а не как легавый. Если ты влез куда не следует, лучше вылезай обратно, пока не поздно.
– Никуда я не влез, – ответил я, слегка уклонившись от истины, хотя если учесть, что именно подразумевал Циккатта, я говорил чистую правду. Буду очень признателен, если вы не станете меня расспрашивать.
Он развел руками, пожал плечами и сказал:
– Ладно, Чарли, я нос совать не буду, мешать тебе тоже не буду. Твои дела – это твои дела.
– Спасибо.
– Но что смогу – сделаю. Ты тут подождешь?
– Да.
– Дойду до участка, погляжу, что там есть.
– Только по–тихому, – сказал я.
– Естественно.
– Я могу подкинуть вас до участка, так оно быстрее получится.
– Мне положено ходить пешком, – напомнил Циккатта. – Но мы можем встретиться там. Участок наш на Гленвуд–роуд, ты знаешь?
– Знаю. Остановлюсь чуть дальше.
– Прекрасно.
– Большое спасибо, – сказал я.
– Я еще ничего не выяснил, – ответил он.
Мы сделали друг другу ручкой, и Циккатта зашагал своей дорогой, возобновив упражнения с дубинкой, а я включил передачу и поехал к шестьдесят девятому полицейскому участку на Гленвуд–роуд.
– А он довольно мил для полицейского, – заметила Хло.
– Славный парень, – ответил я.
– Готова спорить, что у тебя друзья классом выше, чем у Арти.
– Что ты хочешь этим сказать? Арти и сам мой друг.
– Да, но ты – один из лучших людей, с которыми он знается. А сам он едва ли не худший человек из всех, с кем ты знаком.
– Арти? А что в нем плохого?
– Ничего. – Она похлопала меня по руке. – Ты просто оставайся самим собой.
Чего я не выношу, так это покровительственного тона. Но я никак не мог придумать достойного ответа, поэтому просто вцепился в руль и запыхтел от злости.
Мы молчали, пока я не затормозил неподалеку от полицейского участка, который размещался в перестроенном особняке на одну семью, больше похожем на космический корабль, чем на пункт охраны правопорядка. Только теперь Хло сказала: