Когда рыцарь сел и тряхнул головой, битва вокруг него уже вовсю шла. Кричали люди, ржание лошадей доносится отовсюду, лязгает металл доспехов и мечей – сражение перешло в рукопашную, брошены копья и в руках воинов теперь только мечи и им подобное оружие для битвы лицом к лицу.
С некоторым трудом рыцарь поднялся, обнажив свой меч. Дикий рык привлёк его внимание, он обернулся. Мускулистый, очень рослый человек, ничем не уступавший самым массивным рыцарям Империи, не носивший никаких доспехов, кроме своей странной кожаной одежды, сражался сразу с двумя воинами. Его меч двигался, словно по волшебству – буквально сверкающая, бесплотная полоска стали, очертившая вокруг него непроницаемый барьер. Прежде рыцарь видел подобное мастерство владения мечом, лишь несколько раз и сам бы не смог такое повторить.
Во второй руке этого человека появился длинный узкий кинжал, теперь он орудовал двумя руками, и возникло чувство, что здесь что-то не совсем чисто, возможно, какое-то колдовство. Слишком быстро и ловко он двигался. Вскоре противники этого странного воина с гребнем волос на голове, попадали с лошадей. Один зажимал разрубленное горло двумя ладонями. Второй не шевелился, нога застряла в стремени, его лошадь бежит прочь, утаскивая хозяина за собой.
Голова бедняги смотрит вслед своему телу, лежит себе на земле и смотрит, сильно-сильно выпучив глаза – так иногда бывает, что голова не моргает, отрубить её если…
Воин увидел рыцаря и, ощерившись в злобной улыбке, двинул лошадь в его сторону. Ему наперерез бросилось ещё двое воинов империи. Прилетевшая непонятно откуда стрела, угодила точно в глаз одному, второй сумел преградить ему путь – лишь затем, что б упасть с рассечённой грудью. Рыцарь сузил глаза и покрепче взялся за рукояти кинжала и меча – разрубить свирепым ударом наотмашь, да кольчугу, для этого нужно либо магией владеть, либо быть очень сильным физически человеком. Пусть кольчуга типовая, делается массово и не из лучших материалов, но всё же это металл, достаточно прочный для лезвия меча…, а он её рассёк одним ударом…, безбожно затупив меч.
Это может стать тем, что обречёт его насмерть. Однако сражаться пешим против конного…
-Ар!!! – Взревел воин с гребнем на голове и спрыгнул с лошади.
В его правой руке меч, в левой, длинный кинжал, почти такой же, как и у рыцаря.
Имперский знатный воин не мог не оценить столь достойного поведения врага, каким бы злом он ни был – честь есть честь. Она требует уважения, и если уваженье есть у тебя к себе, ты проявишь его к достойным. Если же ни чести, ни уваженья в тебе самом нет, ни единой капли, этого тебе не понять.
Рыцарь медленно кивнул своему врагу и поднял меч вверх, салютуя ему.
-Ар! – Ответил варвар, ударив рукоятью своего меча себе же в грудь.
А затем ринулся в атаку.
Рыцарь Империи отразил первые выпады, но не сумел нанести ответного удара. Его противник орудовал мечом и кинжалом так, словно родился сразу с этим оружием в руках и с полным знанием как им пользоваться. Шквал из стали обрушился на рыцаря, он был вынужден отступать, лишь отражая атаки противника. Практически сразу он ощутил удар в грудь и услышал гулкий звон – меч или кинжал воина, не похожего на тех, кого он вёл за собой – внешностью этот воин скорее напоминал коренных жителей Пиренеи. Отражать удары было и так не просто, лишь интуитивно он успевал это делать. Глаз не успевал уследить за такой невероятной скоростью, с какой наносилось множество сильных и свирепых ударов чужеземца. А он ещё и рычал и зубами скрипел, слюной брызгался, глаза красные от бешенства, в общем, этот бой был самым сложным за всю жизнь рыцаря.
Доспехи замедляли движения, но недаром рыцарь отдал за них столько золота – замедляли, но лишь едва-едва. Не будь на нём брони, наверное…, ещё один удар он пропустил и, от резкой боли пронзившей плечо, кинжал выпал из его пальцев. Рыцарь отскочил в сторону, его противник замер на месте, скаля крепкие белые зубы. С него катился пот, лицо раскраснелось, в покрасневших глазах бешенство, но не только – на этом лице, охваченного настоящим безумием человека, рыцарь видел несравненное удовольствие, словно чужеземец искренне наслаждался боем. Словно он не мог умереть в бою, словно всё это для него лишь игра, лишь способ получать удовольствие…
За спиной арийца проскочила лошадь, но он слишком увлёкся своим противником, оказавшимся настолько умелым воином, что практически все атаки либо отразил, либо увернулся от них – и это в тяжёлой рыцарской броне, без щита, вооруженный, так же как и сам ариец. Этот рыцарь, был достоин смерти от арийского клинка - любой ариец счёл бы за честь убить этого рыцаря или пасть от его руки.