Бах не поддается анализу! Это гениальный музыкант, но он также и великий богослов и глубоко верующий. Начиная со школы св. Михаила в Люнебурге, он, конечно, обучался музыке, но также и имел долгие беседы о философии и богословии с ректором Иоанном Бушем, одним из великих учителей лютеранства. И его библиотека была переполнена богословскими трудами. Он читал и перечитывал Библию, покрывал заметками ее поля, проникался псалмами до такой степени, что французский музыковед Пьер Видаль смог обнаружить связь, существующую между стихами Псалтири и музыкальными фразами произведений для органа.
«Моя единственная цель сегодня… создать тщательно выверенную музыку для величайшей славы Божией», — говорил Бах. И большая часть его партитур имеет в качестве эпиграфа: Soli Deo Gloria — Во славу Бога.
Борис де Шлоцер заметил касательно чисто эстетических комментариев к музыке Баха: «Мы отлично знаем, что в Бахе есть нечто иное, что он является поэтом, христианином, мистиком…» Да, мистиком, наполненным уверенностью, силой и миром, но мистиком и весьма любившим жизнь, имевшим двух жен и двадцать детей, он был творцом, который не только пророчествует, но принимает себя как служителя, ибо у него есть место, где соединяются небо и земля: Церковь, победный крест, и потому что ему достаточно служить, в великом смысле диаконии.
2) Религиозная музыка Баха является ли, по Вашему мнению, более близкой к протестантской традиции и культуре, нежели к католической?
Очевидно, Бах находится, прежде всего, в лютеранской традиции, характеризующейся хоралом в форме каре, — и таковы большинство его хоралов. Сам Лютер сочинил около сорока хоралов, и он признавал, что музыка является «чудесным даром Бога, совсем близким к богословию». Как и Лютер, произведения которого находились в его библиотеке, Бах настаивает на тотальной греховности человека и безвозмездности искупления.
Тем не менее, по мере того как гений Баха расцветает, он приобретает «католическую» широту в глубоком смысле этого слова, означающего «согласно полноте». В лютеранском послании он делает акцент на Christus victor, Христе–победителе смерти и ада, так же как и греческие отцы. В Лейпциге он находит литургию, все еще близкую к римскому обряду, широко использующую латынь. Лаконичная красота латинских стихов, кажется, особенно вдохновила Баха; отсюда великолепный Magnificat, исполненный на Рождество 1723 г. в церкви Св. Фомы, в котором порыв является уникальным в своей подлинности гимном к радости. Как не вспомнить о Exultavit, о танцующем мотиве виолончелей, затем о предельной вокальной скромности Sicut locutus est, который неожиданно уступает место финальной ликующей Gloria!
Одним из самых прекрасных творений Баха, написанных им в конце жизни, является Месса си минор, которой сам музыкант дал название Католической мессы и которую он посвятил католическому монарху — властителю Саксонии и королю Полыни.
3) Какое произведение Баха Вы любите больше других, и почему?
Я мог бы назвать Страсти по Матфею, эту длинную поэму о Церкви, стоящей у подножия креста, вместе с Марией. Это не просто сочинение, это — целый мир.
Также хорал для органа Vor deinen Thron tret'ich hiermit, Господи, вот я перед престолом Твоим, который Бах, уже будучи слепым, прикованным к постели, продиктовал за несколько дней до смерти. Это вера, твердое доверие, вознесенное до состояния пламени и кристалла. Я бы хотел умереть таким образом, — я воспринимаю это, как чистую молитву.
Но, поскольку следует жить, я бы назвал любую токкату для органа — «иррациональный взрыв», вызывающий у меня ассоциации с тонко чувствующей девушкой, внутренне бросающейся в музыку, словно длинная и тонкая птица; этот взмах крыльев в чистой радости бытия.
4) Что может дать музыкальное переживание Баха, в чем состоит связь между музыкой и литургией?
Думаю, здесь важно понять два основных момента. Первое — это то, что музыка должна находиться на службе слова, точнее, Слова с большой буквы. Это музыка и составляет заглавную букву Слова… Это музыка отрывает Слово от человеческой болтовни, чтобы обнаружить его ось тишины, той тишины, что является «тайной грядущего мира» и покоится в Слове, как Дух покоится во Христе. Дух, дуновение: таков, возможно, смысл непрерывной басовой партии, к которой Бах так привязан и о которой он говорит, что «ее финал и конечная цель не могут быть ничем иным, как прославлением Бога и вибрацией души. Обычно подобный оборот не принимается во внимание, финал и превращается только в мычание и надоедливые припевы шарманок».