Творческое содружество Мравинского и Шостаковича зародилось в 1937 году, когда дирижер начал работу над только что законченной Пятой симфонией. Успех симфонии стал одновременно и успехом Мравинского.
С годами союз двух музыкантов крепнет...
В разгар войны, в июле 1942 года, Шостакович специально приезжает в Новосибирск (куда был эвакуирован Ленинградский симфонический оркестр.— Ред.), присутствует на всех репетициях и премьере Седьмой симфонии и затем, имея возможность слушать ее в исполнении различных оркестров и дирижеров, решительно отдает пальму первенства ленинградскому филармоническому оркестру и Мравинскому. Год спустя Шостакович приносит дирижеру одно из самых вдохновенных и драматичных своих сочинений — Восьмую симфонию. В процессе репетиций, будучи покорен глубокой и вдумчивой работой Мравинского, автор с благодарностью посвящает ему эту симфонию.
В последующие годы традиция сохраняется: Мравинский остается первым (за редкими исключениями) исполнителем симфонических опусов Шостаковича и, что гораздо важнее, замечательным их интерпретатором.
Из книги В. ФОМИНА «Старейший русский симфонический оркестр». Л., «Музыка», 1982.
Симфонический оркестр Ленинградской государственной филармонии. Дирижер — Евгений Мравинский. Большой зал Московской консерватории. 1982.
Сцена из балета «Ленинградская симфония». Спектакль Ленинградского академического театра оперы и балета имени С. М. Кирова.
Балет «Ленинградская симфония» в Ленинградском академическом театре оперы и балета имени С. М. Кирова. Сцены из спектакля.
Фото А. Степанова.
Когда в годы войны враг подошел к Ленинграду, композитор Д. Д. Шостакович вступил в ряды народного ополчения, вместе с другими деятелями искусства работал на оборонительных рубежах, дежурил на крыше консерватории. И настоятельно просился на фронт. А убедившись, что на фронт его все равно не пустят, принялся за большую композиторскую работу — новую симфонию, Седьмую, или Ленинградскую.
Он начал сочинять ее под вой сирен, грохот артиллерийских орудий, под разрывами бомб, а закончил в эвакуации, в Куйбышеве.
В канун нового, 1942 года эта симфония транслировалась по радио на всю страну. Перед началом ее исполнения к радиослушателям обратился композитор. В эфир полетели знаменательные слова: «...Когда грохочут пушки, поднимают свой могучий голос наши музы».
Вскоре партитуру нового сочинения привезли с Большой земли в Ленинград, и полуголодные, больные музыканты сыграли ее с большим подъемом. Командующий Ленинградским фронтом приказал огнем батарей предупредить вражеский обстрел. Копию симфонии послали в Новосибирск. И в тот же год отснятую на фотопленку партитуру отправили через Иран, Ирак, Египет, всю Африку, Атлантику в Лондон, а оттуда микрофильм доставили в США, где Седьмой симфонией продирижировал сам Артуро Тосканини.
Не предназначавшаяся для танцевального исполнения, она неожиданно оказалась популярной как у советских, так и зарубежных хореографов. Наш современник, ленинградский балетмейстер И. Д. Вельский, использовал для своей постановки первую часть произведения и назвал балет — «Ленинградская симфония».
Премьера состоялась в 1961 году в Ленинградском академическом театре оперы и балета имени Кирова, и с тех пор спектакль неизменно присутствует в репертуаре коллектива.
Вот что рассказывает балетмейстер о своем отношении к музыке Д. Д. Шостаковича и о воплощении ее в балете:
«Я очень люблю музыку Шостаковича. В ней запечатлены идеи и тревоги современности. Меня привлекает глубина и напряженность его раздумий о жизни: в каждом сочинении он выступает как композитор-мыслитель.
Мне дорого одно из высказываний Д. Шостаковича, по-моему, прямо относящееся к предмету нашего разговора. В майской книжке журнала «Советская музыка» за 1951 год композитор писал: «Я отождествляю программность и содержательность...
А содержание музыки — это не только детально изложенный сюжет, но и ее обобщенная идея или сумма идей...» «Обобщенная идея или сумма идей» — это как раз та основа, на которой я предпочитаю осуществлять хореографический замысел. В балетмейстерской партитуре я стремлюсь воссоздавать тему, не излагая сюжет в деталях, а обобщая до символа самую суть...