Карета опять с грохотом подскочила на камне. Наш разговор прервался, и возобновлять его я не спешила.
С одной стороны, было бы интересно узнать из первых уст о событиях тех дней. Белтер наверняка мог рассказать много такого, что моему отцу было недоступно, так как он в тот момент для артинцев находился в стане врагов. С другой стороны, если маг действительно виновен, он скажет что угодно, только не правду. Я не смогу проверить его слова, если не найду других свидетелей. А я отчего-то не сомневалась, что у меня это не получится. Или получится, но все подтвердят слова Белтера, чтобы не идти против королевского советника и одного из сильнейших волшебников в королевстве.
Так или иначе, а мне в любом случае будет неприятно слушать, как он разглагольствует о маме. Я десять лет считала его виновным в том, что едва не осталась сиротой. Неужели Белтер думает, что дело решится вот так легко — простым рассказом о событиях перемирия, чуть не обернувшегося новой войной?
Материнский кулон сам лег мне в ладонь. Теплый комочек металла согрел кожу.
— Это не вернет мне мать, — процедила я.
— Вот именно, — подтвердил Белтер. — Ваша месть будет бессмысленной. Прошлое не имеет значения, важно лишь настоящее. Однако, если вы выслушаете меня, у вас по крайней мере появится возможность узнать правду, а не бродить всю жизнь в тумане заблуждений.
— Прошлое имеет значение, — возразила я. — Оно делает нас теми, кто мы есть сейчас.
— Но мы можем стать лучше, если не будем на нем зацикливаться, — мягко произнес он. — Я всегда поощряю в своих студентах стремление к саморазвитию, а это невозможно без постоянного поиска истины. Его высочеству я желаю только лучшего и смею надеяться, что его жена будет отвечать этим качествам, которые делают из людей нечто большее, чем то, кем они являются.
По сердцу ядом разлилась досада на Тайрина. Я отвернулась к окну.
Вот опять началось: жена принца, жена принца… Плевать бы Белтер хотел на меня и на правду, если бы не просьба Тайрина. А я могла руку на отсечение дать, что он выдал магу мои подозрения и нарочно отправил нас в академию в одном экипаже, чтобы мы могли это обсудить. Доверилась, называется, мужчине. Надо было молчать и выжидать момент для атаки, а моя честность опять меня подвела.
И все же Белтер был прав хотя бы в одном. Нужно его выслушать. Ехать нам все равно еще долго, а то, что он расскажет, позже может мне пригодиться. Или чтобы вывести его на чистую воду, или — чем демоны не шутят! — чтобы найти настоящего преступника.
— Только не пытайтесь запутать меня мудреными философскими фразами, — нехотя ответила я.
— Вы грубите, — с осуждением произнес маг.
Мне самой не понравилось, как это прозвучало, но сделать я с собой ничего не могла. Этот человек не вызывал во мне никаких добрых чувств, только злость.
— Но я могу вас понять и простить, — продолжил Белтер. — В вашем возрасте я вел бы себя еще хуже, если бы думал, что оказался наедине с убийцей своего родителя. И в отличие от вас в свое время я успел наделать немало глупостей, прежде чем осознал, что ошибаюсь и что поспешная месть способна принести только вред. Дело в том, леди Шенай, что мы с вами на одной стороне. Я тоже искал убийцу вашей матери — и потерпел полный крах.
— Зачем вам это понадобилось? — изумилась я.
— Отчасти очистить свое доброе имя. Отчасти… — он ненадолго притих. — В этом сложно признаться дочери женщины, в чьей смерти меня обвиняют. Особенно говорить об этом в таких обстоятельствах, как наши. Но, понимаете… Я любил вашу мать.
— Что?!
Я вытаращилась на него, не веря собственным ушам. Мы как раз ехали мимо полей, и косой месяц освещал кабину экипажа. В бледном лунном свете Белтер казался невыразимо грустным. Он сцепил ладони, держа их на коленях в почти молитвенной или исповедальной позе, и не поднимал взгляда от пола.
— Танию Шенай не зря звали Розой Долины. Она была прекраснейшей женщиной из всех, что я видел в жизни. Что уж говорить, если ей удалось растопить даже мое сердце. Я в какой-то момент решил, что она применяла ко мне заклинание очарования, но ей не пришлось. Только не думайте, что между нами что-то было, — спохватился маг. — Она оставалась верной вашему отцу. Мы с ней лишь разговаривали. Очень много, по правде говоря. Она считала, что нашим народам хватит воевать, пора объединиться, вместе изучать искусство волшебства. Тания показала мне немало ваших заклинаний. Поделилась принципами того, как действуют ведьмы вашего рода, смешивая все школы магии, чтобы получать более мощное воздействие. Она вообще умела гораздо больше, чем показывала.