Дариана подошла к высокому окну, за которым давно стемнело, и открыла фрамугу, пуская в помещение теплый вечерний воздух.
— А эта Краля огонь-баба, — ядовито проговорила Маша, присаживаясь на мягкий пуфик возле туалетного столика с овальным зеркалом. — Но я не собираюсь сдаваться! За такого красавчика стоит бороться! Вот выиграю и прижму его к ногтю, — хохотнула она, поправляя локоны.
— Тут борются не за красавчика… — устало вздохнула Дариана.
— Ну, если я проиграю бой за этого, то соглашусь и на младшего. Он тоже ничего такой, — продолжила хихикать Марилена. — Мне одной показалось или он напоминает нашего общего знакомого?
— Выйду в сад, мне душно. — Даше стало противно общество сестры, которая никак не хотела понять, для чего здесь находится. А уж когда Маша заговорила про Олега, девушке и вовсе захотелось сказать что-то гадкое, но ругаться сейчас не место и не время.
Глава 4
Веллингтон, расстегнув верхнюю пуговицу кителя, смотрел сквозь окно кабинета на ночной сад. Трейван откинувшись на спинку кресла, задумчиво наблюдал за братом.
— Этим малышкам даже двадцати нет. — Велл развернулся и оперся на подоконник. — Я понимаю, что каждая из них достойна стать правящей триасой, но мне-то что с такой женой делать?!
— Не волнуйся, уверен, что Кралина не позволит никому занять место рядом с тобой. — Трей погладил бороду. — Две Рау и приглашенные из Переполья девушки тоже уже не маленькие.
— Младшая Рау меня несколько удивила своим внешним видом и манерой поведения. — Веллингтон сложил руки на груди.
Трейван согласился с братом. Он понимал замешательство старшего Эрга и не хотел оказаться на его месте, но таковы традиции. Веллингтону придется связать себя с победительницей узами брака, даже если той всего лишь восемнадцать лет. Задумчивое молчание прервалось резко распахнутой дверью. В кабинет без стука с высоко поднятой головой вошла Кралина.
— И что за цирк этот ваш отбор? — Она демонстративно громко захлопнула дверь и прямиком подошла к старшему Эргу почти вплотную. — Вэлл, ты всерьез считаешь, что есть более достойная триаса?!
— Лина, не забывайся, мы не в бою, — холодно осадил правящий неоген, глядя в пылающие яростью черные глаза.
— Так и ты не забывай, кто тебе помог выиграть этот бой! Ни одна из этих дамочек понятия не имеет, каково это — закрывать грудью неогена! Ни одна из них не вступала в схватку с залесцами за Семигорье! — Голос девушки звенел от гнева. — Ты для них трофей, ради которого нужно всего-то семь пустующих фаций пройти! Не думала, что меня поставят в один ряд с домашними девочками!
По каменному лицу Веллингтона скользнула едва заметная улыбка, и оно опять стало непроницаемым.
— Светлейшая, благодарю за визит. Я очень ценю ваш вклад в освобождение континента и уверен, что среди собравшихся триас вам нет равных, поэтому все Семигорье сможет наблюдать, как отбор выиграет достойнейшая представительница рода Кей. — Старший Эрг чуть склонил голову.
— Что за комедия, тут даже камер нет! — Кралина возмущенно сжала кулаки, отчего на руках отчетливо проступили мышцы, и резко развернулась. — Трей?!
— Позволь я тебя провожу до комнаты? — Младший Эрг поднялся из кресла.
— Благодарю, Наисветлейший, мне будет приятно ваше общество! — елейным голосом пропела триаса и, кинув через плечо гневный взгляд в сторону Веллингтона, подхватила предложенный локоть младшего неогена.
Но Трей повел разгневанную подругу не в комнату, а на вечернюю прогулку в сад. Они медленно брели вдоль пушистых кустов, благоухающих на все лады приторно-сладкими ароматами. Редкие фонари местами освещали перекошенную дорожку из серого кирпича.
— Скажи, почему он так со мной? — расстроенно спросила Лина, срывая с куста бледно-розовый цветочек.
— Это не он, это традиции. Мы оба прекрасно понимаем, что ты лучшая из лучших и всегда ей была, — успокаивал Трейван. — Просто покажи теперь это народу.
— Какой же ты милый, в тебя можно влюбиться. — Она остановилась и в слабом свете фонаря заглянула в голубые глаза.
— Кралина. — Трей покачал головой и прижал девушку к себе.
— Я так устала от войны, так хочется тепла и понимания. Веллингтон никогда мне этого не даст. — Голос дрогнул, и она уткнулась носом в широкую грудь, вдыхая свежие нотки тросника, смешанные с цитрусом. — А я как голодный пес ради кости, готова упасть в ноги, лишь бы понять, что такое нормальная жизнь и каково это — быть любимой!