— Э-э-э… — Даша замялась, не зная, что ответить. Согласиться с версией старушки или сказать правду? — Ну-у-у…Как вас зовут?
— Ителла, милая… Ителла, — прокряхтела женщина, тяжело поднимаясь за триасой.
— И что же, вам совершенно некому помочь? Зачем же сами такое носите? — Дариана посмотрела на флягу: «Еще бы знать, что это? Вода или какой-то раствор?»
— Да кто ж мне в такое время поможет, если все на работах? — искренне удивилась старушка. — Пока новый выпуск отбора показывали, народ сбежался, а я не успела флягу заполнить, очередь была, а пока заполнила, народ уже и разошелся, хорошо хоть тебя встретила.
— А почему решили сейчас наполнять, а не когда все вернутся с работ? — Даша не знала, о чем говорить, но замолчать тоже нельзя, иначе старушка опять спросит, почему она не в шахтах. Что за шахты?! Раскрываться вот так сходу было страшно.
— Так когда все вернутся, очередь-то на всю ночь встанет! — В старческом голосе послышалось удивление и непонимание. — Милая, ты откуда вообще? С верхних этажей? Неужели там действительно настолько лучше с источниками?
— А ваши родные тоже на работе? — Даша попыталась отойти от неудачного поворота беседы.
— Нет у меня родных, была только сестра, да и та в войне сгинула двадцать лет назад еще. — Ителла тяжело вздохнула и свернула с лестницы на темный этаж.
Даша пошла за старушкой. «Двадцать лет назад… интересно, а если ее спросить о прошлом, расскажет что-нибудь? Вдруг она помнит о семье Рау?!» При мысли, что появился шанс узнать что-то о довоенном времени, сердце девушки бешено заколотилось, требуя не упустить возможность.
— Спасибо, милая, дальше я сама. — Ителла остановилась у двери и потянулась за флягой.
— Позвольте, я помогу до конца? — Даша испугалась, что потеряет возможность пообщаться на важную для нее тему.
Старушка еле заметно улыбнулась, крепче схватилась за флягу и потянула на себя.
— Простите, вы меня неправильно поняли. — Дариана отпустила емкость, догадываясь, что женщина решила, будто Даша претендует на ее воду. — Мне очень нужно с вами поговорить…
— О чем же, Светлейшая? — Ителла поставила флягу на пол, приложила левую ладонь к правому плечу и склонила голову. Все шло по плану.
Даша испуганно огляделась, но этаж, насколько хватало глаз, был пуст.
— Мы можем поговорить внутри. — В голосе звучала мольба.
Старушка, хитро прищурившись, распахнула дверь и пригласила гостью внутрь убогого жилища. Под потолком тускло загорелась плоская лампа, отражающаяся в начищенной крышке железного ящика, стоящего слева от входа, в нос ударил кислый запах старости. Келья оказалась просторнее той, где уже побывала Дариана, но обстановка отличалась не сильно: металлическая кровать, стол, пара стульев, пара крючков с вещами в стене.
У Даши пересохло во рту, а мысли разбежались в разные стороны. Столько вопросов, но с чего начать?! Лучше с вопросов об их жизни, а потом перейти на семью.
Старушка с легким хлопком закрыла дверь и водрузила канистру на стол. Подошла к замявшейся при входе гостье и опять внимательно вгляделась в бледное напряженное лицо.
— Как вы здесь оказались?
— Я пришла помочь, рассказать, что жизнь за пределами укрытия возрождается и очень нужны люди, готовые поддержать начинания природы. Пора возвращаться: там солнце, свет, свежий воздух! — Даша скинула капюшон и подняла руки к небу.
— Милая, все это нужно говорить не мне, а тем, кто живет здесь уже не первый год и не знает, каким вкусным бывает чистый воздух. — Ителла покачала головой. — Я старуха, которая пойдет за толпой, а если толпа останется на месте, то и я останусь.
— Расскажите, пожалуйста, о здешнем быте. — Даша села на жесткий стул. — Мне очень важно знать, чем живут прячущиеся ордовики.
— Да… — старуха безнадежно махнула рукой и устроилась напротив, — живут и другой жизни не хотят, потому что не знают, как это бывает. Из старшего поколения почти никого не осталось, а молодежь привыкла к тому, что есть. Вот недавно Верина с сыном ушли, так два дня народ их самоубийцами называл, думали, сгинут там, но когда живехонький Бренар приволок квадровизор, столько разговоров началось и мыслей по поводу возвращения. Говорили, говорили, а его светлость Шариан сразу расставил все по местам, объяснив, что здесь налаженный быт, а там мертвая земля и неизвестность, не всем повезет, как Верине, попасть в дом к триасе.
— Шариан? Кто это? — Даша нахмурилась.
— Это единственный стелур в нашем поселении, он руководит всеми движениями. — Ителла тяжело вздохнула. — Его отец во время войны создал укрытие для жителей Синды, кто хотел — спрятался, кто надеялся на лучшее — остался снаружи. Создавалось все в первую очередь для жены и пятнадцатилетнего сына. Отец понимал, что, если они окажутся в одном укрытии с неогенами, триасами и прочими стелурами, рано или поздно его родным придется вступить в бой. Сам он ушел с Наисветлейшими, максимально обезопасив семью. Больше его не видели, сгинул на войне вместе со всеми триасами Синды.