— Вы жили в замке Рау?! — Даша упала на колени перед старухой и схватила ее за морщинистые ладони. — Умоляю, расскажите! — В глазах стояли слезы.
Та вытянула руки из крепкой хватки, вытерла тыльной стороной ладони потекший нос и, кряхтя, подошла к ящику у двери. Ителла вынула плотно замотанную серую ткань и вернулась со свертком на место. Даша уже сидела на прежнем месте, с еле сдерживаемыми слезами и замирающем сердцем смотрела за старухой.
— Вот, — пожилая женщина развернула тряпицу и достала помятую желтую фотографию, — это твоя семья. Лучшая семья триасов, у которых мне довелось работать.
Даша, почти не дыша, рассматривала любимые, но почти забытые улыбающиеся лица отца и матери. Они стояли, обнявшись, и держали на руках малышку Дариану.
— Светлейшая Рау была на шестом месяце, когда ее отравили, вместе с ней от яда погибла и любимая горничная, моя двоюродная племянница, мать Марилены. — Ителла тяжело вздохнув, достала вторую фотографию, где она красовалась вместе с сестрой Элидией, погибшей горничной, и маленькой Машей. — А это моя семья.
Даша смотрела на снимки и как будто ничего не видела, перед глазами расплывались контуры, превращая изображения в серые пятна, катастрофически не хватало воздуха, в висках запульсировала кровь.
— Элидию вместе с тобой срочным образом отправили на внешнюю сторону Земли, позволив прихватить осиротевшую внучку. Думали, это на пару-тройку месяцев. Покойная Рау любила бывать в Москве, говорила, что тот мир совсем непохож на наш, в нем столько интересного и неизведанного. Хоть возможности жителей и меньше наших, но они очень изобретательны, и она непременно хотела бы показать тебе, на что способны обычные люди, очень близкие по своему восприятию жизни к ордовикам. — Старуха замолчала.
— Я очень хорошо усвоила, на что способны люди, — глухо отозвалась Даша. — Значит, Элидия мне не бабушка, а Маша не сестра.
— Не сестра, — подтвердил трясущийся голос.
Дариана закрыла лицо руками, но это не помогло спрятаться от действительности. Пустота и оцепенение сковали все внутренности. Одна, совсем одна! Пусть отношения с Машей не всегда были легкими, но позволяли не чувствовать себя одинокой в этом огромном мире. А что теперь? Теперь есть только отбор и Дамания, за которую она в ответе.
— Марилена — ордовик и не может претендовать на место правящей триасы. Как об этом рассказать?! — Дариану обуяла паника. Она не готова донести эту информацию до неогенов, да она даже Маше не готова это сказать!
— Время все расставит на места, милая. — Старуха погладила триасу по напряженному плечу. — Делай то, за чем пришла, а там глядишь, и ответ на твой вопрос найдется.
В монтажной царила напряженная тишина, Криштен и Галип молча вглядывались в экраны, в поисках старшей триасы Рау.
— Она сумасшедшая. — От напряжения Галипа бросило в жар и щеки горели огнем. — Как можно пойти туда, не знаю куда, да еще и без визерокоптера!
— Я сообщил Трейвану, но, боюсь, найти Дариану нереально. Остается только ждать, когда самостоятельно вернется. — И без того бледный Криштен стал совсем белым. — Надо смонтировать выпуск так, чтобы зрители не догадались о том, что мы потеряли из виду одну из главных претенденток. Нельзя разочаровывать население и создавать панику.
— Надо, надо… — Галип вскочил с кресла и нервно заходил по тесной полутемной монтажной.
На экране появился Трейван, внимательно осматривающий желтый домик, на крыше которого Дариана пристроила визерокоптер. Он, прихрамывая, обошел все сохранившиеся постройки, плотно сжатые губы и сдвинутые к переносице брови выдавали нешуточное напряжение неогена.
Если бы Кралина решилась на подобный поступок, то Трей бы так не волновался, она наверняка четко взвесила все за и против, да и магические способности триасы Кей уступают только неогенам. Но Дариана?! Что она знает о местных жителях, о том, как они могут отнестись к незваным гостям? А ее умение постоять за себя при помощи волшебства просто смехотворно! Ведь ни один выживший стелур не кинулся в укрытия с уговорами, потому что все прекрасно понимают: люди должны выйти оттуда добровольно. Кто знает, что произошло в их головах за столько лет заточения?! Единственный верный способ уговорить вернуться — это общаться с теми, кто уже вышел и может донести до остальных прелести вольной жизни.