Ярогон подошёл к лошади и протянул руки готовясь меня принять. Я не стала ждать, пока княжич поможет, и сама неуклюже буквально свалилась с лошади в сильные руки воина.
- Брат метку на ней не поставил! Я поставил! Она моя! теперь она принадлежит моему зверю!
Княжич с диким криком пришпорил коня и помчался к главному княжескому терему.
- Помогите мне, умоляю! - прошептала, прижимаясь к Ярогону, как к единственной, спасительной соломинке, с трудом сдерживая слезы отчаянья. - я не хочу принадлежать никому из волков. Я человек!
- Я бы и рад, милая, да боюсь, что нет способа тебе помочь. - сочувственно вздохнул Ярогон, бережно ставя меня на землю. - Княжья воля - наша доля. Так у нас говорят.
- Ты можешь помочь, если женишься на мне! - выпалила в отчаянье, хватая воина за руку.
- Боюсь, что я не доживу даже до брачной ночи, - горько усмехнулся мужчина. - И ты все равно достанешься кому-то из волков.
Я всхлипнула в отчаянье. Ну не может же быть все так безнадежно!
- Мой тебе совет: стой за Богумира. Не пожалеешь!
- Быть второй, не про меня! - заявила, гордо вскинув голову.
Ярогон лишь головой покачал:
- У Богумира ты всю жизнь будешь лишь второй, У Светозара же, через месяц станешь двадцать пятой с левого края.
Глава 9
Дальше до бани добрались без приключений. Луша выгнала всех девок, готовящих воду, и мы остались вдвоем. Я успела уловить на себе откровенно неприязненные взгляды девушек и весьма озадачилась тем, за что уже успела их удостоится.
- Раздевайся! Чего встала?! - прикрикнула Луша, плотно затворив дверь жарко натопленной бани.
- Что теперь будет? - спросила, морщась от боли. Укус с каждым мгновением жег все сильнее. - Они там не подерутся?
- Если и подерутся, то Светозару давно поделом. Самый младший из семи сыновей, а борзости на пятерых князей с избытком хватит! - пренебрежительно фыркнула женщина. - Не думай о них! Сами разберутся! Слушай и запоминай; ты - моя племянница из Положья. Отец твой, Тихон, ювелир. Ни братьев, ни сестёр, не имеешь. Отец помер с неделю как, ты ко мне под крылышко и подалась, чтоб сиротой не оставаться.
- А че ж отец, дочь свою единственную, замуж не выдал пред смертью?
- Не ждал, он что помрет. Сердечко подвело. Тебе дар здравницы, от матери твоей передался, от Агафьи, что пять лет назад от черной смерти почила.
- Что такое черная смерть?
- Мы незнаем откуда она берется. Да только подкрадывается она к людям не заметно и поедает органы изнутри, словно червь какой. И не чем ее не вытравишь и не остановишь, а человек с нее чернеет постепенно. Умирая в жутких муках. Ни старых, ни малых не жалеет, все равно ей кого забирать.
- Заразная?
- Была б заразная, здесь бы давно уже пустыня была! - проворчала женщина недовольно, словно сетуя на мою глупость.
Далее она назвала мне имена рода со стороны мнимых отца и матери, до девятого колена.
- Это спросят, это выучить должна. Спросят прям сегодня. Древо родословное составят, как княгиней станешь.
- Да как же это я выучу-то, за час, столько имен не знакомых? - спросила с отчаяньем в голосе. На память я никогда не жаловалась, но для заучивания времени ведь практически и не было.
- Повторяй их за мной, четко и громко. Когда спросят, в памяти все и всплывет.
- Точно?
Луша лишь улыбнулась:
- Бог и меня дарами не обидел. Иначе, на кой бы я князю сдалась в своем то возрасте.
Женщина выглядела довольно молодо, так, что я еле удержала на языке вопрос о ее возрасте.
- Смотри мне прямо в глаза и повторяй, - потребовала Луша, взяв меня за руки.
Выполнила, как велено, удивившись мощному потоку силы, исходящему от женщины. Она, похоже, ничуть мне в силе и не уступала, а скорее всего и во много раз превосходила меня, учитывая ее почтенный, надо полагать возраст. Странно, конечно, почему при всем при этом, она не была приставлена к юной княжне, ведь вполне была способна ей помочь.
- Силищи в тебе девка столько, что я и не знаю, как сама ты от нее не горишь! - покачала головой женщина. - Вижу, что благая она. Да только в благое и у нас не особо охотно верят, милая. Терпи, правоту свою зная! Терпи и не смей злобиться, как бы не выводили!
- Терпеть мы уж привычные! - кивнула с тяжким вздохом.
Неужели же во всем пространстве подвластном богам, нет ни одного мира, где людей, наделенных восприимчивостью к потокам энергии, уважали бы и почитали, а не боялись и призирали?