А уж как к ранам моим чужестранка прикоснулась, так меня и затрясло от ее мощи, но самое главное, что вдруг утих мой зверь, совсем утих. Но тогда, я не особо обратил внимание на это. Нужно было срочно уходить пока Светозар не объявился опять, или кто-нибудь еще из братьев и племянников.
Девушка была ладна и прекрасна. Отблески ее темных волос в лунном свете, зачаровывали. А от притягательного блеска в ясных глазах и вовсе невозможно было оторваться. Иномирянка оказалась очень сильной и телом, она, хоть и не без труда, но довольно быстро дотащила меня до глаза великого дракона. А когда там, в пещере отпустила мою руку. Мой зверь снова стал рваться наружу с удвоенной силой. Когда девушка опять взяла меня за руку, снова затих. Тут мне и стала очевидна эта связь.
Что за сила у нее такая чудодейственная, чужачка и сама не знала, мне просто жаль тебя и все, - говорит.
В свете факелов пещеры, я смог рассмотреть ее куда лучше, чем в блеске луны. Девушка оказалась необычайно красива.
Почти у всех наших девушек волосы либо огненные, как пламя, либо золотистые, как мед или пшеница, а глаза у них в разные оттенки, синего, голубого и лазурного. У чужачки же волосы, темного, почти черного оттенка и глаза к ним подходящие, насыщенного цвета лесного ореха. Их темнота обволакивала, брала в плен, как вечерняя тьма, медленно переходящая в ночь.
Пришелица просто заворожила меня своей необычной красотой, и я понял, что не хочу с ней расставаться. Даже если бы у нее не было дара сдерживать моего зверя, я бы уже не отпустил ее от себя.
Ее хотел и мой зверь, я это чувствовал по сильнейшему возбуждению, что накрывало меня против воли. А это значит, что девушка теперь в опасности, в большой опасности.
Но это ничего. Очень кстати, завтра начинается отбор девушек, на кандидатуру моей жены. Номинальный. Моей фавориткой уже давно была Софья, и все об этом знали. Теперь она разделит это почетную участь с Милославой. Чужачке ведь все равно пойти в этом мире некуда. А я предлагаю ей такую долю, лучше которой она здесь точно не найдет.
Я чувствовал себя все хуже. Раны хоть и затянулись, но не зажили. А моему зверю очень не нравилось, что я практически умираю, а его сдерживают. Не дают исцелить меня. Ведь если я умру, умрет и он.
Мила очень не хотела отпускать мою руку. Боялась. Боялся и я. Подозревая, что на сей раз, зверь будет рваться из цепей, как никогда прежде, стремясь достать до нее. Но и попросить ее уйти в ночной, полный опасностей лес, я тоже не мог.
Когда Мила все-таки отпустила мою руку, боль от перехода затопила мой разум и растворила сознание. Лишь малюсенькая частичка моего человеческого я, теплилась теперь на самых дальних рубежах сознания свирепого чудовища.
Чудовище рвалось изо всех сил, оно очень хотело получить столь близкую к нему добычу, волкодлак чувствовал мощь иномирянки и очень хотел воплотить ее в своих щенках. Она должна принадлежать ему и все тут. Выбора у Милы уже не было.
Она сидела в углу напротив, вжав голову в колени и трясясь как маленький листик на ветру. Такая маленькая, хрупкая.
- Ты не подойдешь к ней! Не посмеешь! - кричал я неистово рвущемуся с петель зверю! - Она нужна тебе! Ее нужно беречь! Уймись! Ты ее пугаешь!
Но зверь не слушал. Он уже почти выдернул огромные звенья цепи, что были впаяны в скалу еще пламенем самого великого дракона. А страх окончательно завладел Милой, и она бросилась из пещеры со всех ног. Мой зверь забился в приступе ярости и, рванув натянутые до придела цепи, поспешил за ней.
Запах Светозара я учуял сразу и Мила сейчас бежала прямо к нему, но я успел. Мой зверь успел.
Пока разбирался с младшеньким, девку увел Ярогон, он, как всегда, появился в нужное время и в нужном месте, и я даже и не сомневался, что мой верный, старший друг детства, уже понял все правильно и поступит как нужно.
Никогда раньше зверь Светозара не боролся со мной настолько яростно. Он чувствовал необычайно манящий запах девственной самки и готов был на все, лишь бы заполучить ее немедленно. Но мой зверь хотел её не меньше. К тому же, мой зверь был альфой стаи и все остальные волкодлаки всегда повиновались моему зверю по умолчанию. Один мой взгляд для них - закон. Зверь Светозара был первый кто оказывал сопротивление. Да еще весьма яростно. Паршивец изо всех сил стремился завалить моего зверя на спину и перегрызть ему глотку.
Моя человеческая часть приложила нимало усилий, чтобы мой зверь не перегрыз горло брату.
Оставил его полуживым и вернулся к пещере. Зверь не хотел в нее заходить. Он хотел бежать в княжество, к людям. Безприделить. Выпускать свою звериную ярость и продолжить, наконец, свой род. С ней продолжить!