Как только я приняла ванну и завернулась в белый длинный махровый халат, висевший в ванне на крючке.
В дверь тихонько постучали и в комнату заглянула уставшая Уна.
— Мэдлин Араана, вы еще не спите? Можно войти?
— Конечно, заходи, — кивнула и усадила ее в кресло, еще и воды из графина налила. В изумленном взгляде служанке читалась неиссякаемая благодарность.
— Это я вам принесла, — Уна выложила на стол небольшой сверток. — Заметила, что чемоданов у вас нет. А платье, вы сказали, испачкалось. Правда, ничего кроме этой формы я не нашла. Ее носят наши студентки на факультете валькирий. Она чистая, практически новая.
— Ты сказала факультет валькирий? — я едва на месте не подпрыгнула от удивления. Невероятно! Возможно, именно такую форму носила моя мама. Я тот час решила ее на себя примерить. Это был облегающий комбинезон из тонкой и одновременно плотной и прочной ткани, темно-синего цвета. Длиные рукава, закрытая горловина с крючками-застежками спереди, позволяющие без труда надеть комбинезон самостоятельно и пикантный вырез в виде капли на груди. Узкие тонкие брюки неприлично плотно обтягивали ноги. Но все неприличие было скрыто длиной темно-синей полу юбкой, напоминающей фартук надетый задом-наперед. Несмотря на необычный вид, костюм был очень красивый и удобный.
— Ой, как вам идет! — восхитилась Уна, заглядывая в спальню, где я не могла налюбоваться формой в зеркале. — И с размером я угадала.
— Спасибо тебе большое!
— Не за что. Мэдлин Араана, позвольте спросить, — Уна вдруг понизила голос до шепота, — а это случайно не вы облили мэдлин Риккор грязью прямо на балу?
— Я, — честно призналась. — Бристеллу надо было проучить за высокомерии и за то, что считала, если я Безрод, то недостойна пойти на бал.
— Вы Безрод?! — круглые глаза Уны стали еще больше.
— Да, а что?
— Просто, я тоже… Безрод. Уна Безрод.
— Надо же! — удивилась я. Хоть фамилию Безрод давали всем безродным сиротам, но я впервые встретила кого-то с такой же фамилией, как и у меня. И от этого в груди почему-то стало вдруг тепло. Я словно сестру встретила.
— А еще эта нахалка говорила плохо о моей матери, но то есть о женщине, которая взяла меня на воспитание, хотя, если вспомнить, на настоящую мать она тоже наговаривала, — призналась я. Мне вдруг захотелось поговорить и узнать об Уне побольше.
— Ох, вы такая смелая! Я бы ни за что на такое не отважилась!
— Скорее безрассудная, — отмахнулась я. — А ты давно здесь работаешь? Где родилась?
Уна рассказала, что ее подбросили в приют для сирот Клауды и как ей повезло оказаться в Академии. А я рассказала о себе. Про печать Нибрайд и то, что моя настоящая мать была Валькирией я, естественно, не упоминала.
Вот так мы и проговорили до поздной ночи. Уна ушла, пожелав мне спокойной ночи.
Но заснуть помешал смех и топот вернувшихся претенденток. За дверью кто-то долго спорил и возмущался. Я не выдержала, поднялась с постели, чтобы напомнить некоторым, что пора спать. Но заметила в углу необычное светло-голубое сияние, от которого повеяло холодом и опасностью.
19
Я прищурилась, приглядываясь, с ужасом понимая что это. Сияние обретало материальную форму, образуя неровные глыбы льда, которые словно части конструктора складывались воедино. Со скрежетом, от которого волосы дыбом встали, куски льда наложились один на другой, построив ледяного элементаля. Я отступила и инстинктивно пригнула голову, и как раз вовремя! Мимо меня просвистела острая как игла сосулька, которую выпустило в меня враждебно настроенное магическое существо. Звонко ударившись об стену, она рассыпалась на мелкие осколки. Призвать ледяного элементаля мог только тот, кто владел ледяной или снежной магией.
«Бристелла!» — сразу догадалась, кто мог бы наслать на меня этого монстра. Если не она, то кто же еще?
Сгусток ледяной магии тем временем поднялся на ноги и раскинул в стороны руки, где вместо пальцев в разные стороны торчали острые шипы-сосульки.
Угрожающе заскрежетав, ледяное чудище проворно кинулось на меня. Я схватила настольную лампу и бросила в элементаля. Попала в ногу и разнесла ее на мелкие осколки. Элементаль пошатнулся, накренился и завалился вперед, разбиваясь на крупные куски льда.
Вот это да! Вот это я молодец!
Но как оказалось, радовалась я слишком рано. Льдины зашевелились, запрыгали и снова собрались воедино, возрождая монстра.