Взяв в руки одну из них, Мира восхищенно присвистнула.
— Сколько тебе давали за них? — спросила она, перебирая пальцами шелк кукольных одежд.
— По три серебряных за каждую.
— Что за глупости, каждая из них должна стоить по меньшей мере пять золотых!
Агата удивленно охнула:
— Ты любишь кукол и хорошо в них разбираешься?
— Кукол? Нет, терпеть их не могу, — отмахнулась Мира. — Я разбираюсь в дорогих побрякушках и в том, насколько выгодно их можно продать. Ладно, пойдем на Ломбардную улицу, посмотрим на сколько мы сможем уломать здешних лавочников.
По случайности, лавкой куда они зашли, оказался тот же самый ломбард, который самым первым посетила Агата в прошлый раз.
Лавочник переставлял на полке песочные часы. Завидев их, он поспешил занять место за прилавком.
— Что, юная госпожа, одумались? — самовлюбленно ухмыляясь спросил он.
Забрав из рук Агаты мешок, Мира выложила кукол на стол.
— Вот, за эту хотим десять золотых, остальных так уж и быть отдадим за восемь каждую, — сообщила она.
— Что вы такое несете? — возмутился лавочник. — Я уже сказал вашей подруге, что больше чем по три серебряных за них…
— Это ты что такое несешь? — перебила его Мира. — Видишь это? — перевернув одну из кукол, она указала на клеймо, изображавшее три драконьих головы, расположенное на задней стороне шее. — Такое же есть и у остальных. Оно означает, что куклы были изготовлены мастерами культа дракона-императора. Их тела из фарфора, одежды из шелка, а волосы…
— Из настоящих волос дракона-императора? — восторженно спросила Агата.
Она и не подозревала, что ее куклы такие ценные. Мира и лавочник отвлеклись от своей перебранки и уставились на нее, как на дурочку.
— Нет, конечно, — пробормотала Мира. — Они из детских волос. Впрочем, неважно, все равно они стоят куда дороже, чем ты собирался ей заплатить, — обвинила она лавочника.
— Госпожа, позвольте, — покачал головой тот. — Вы продавец, я покупатель. Я волен заплатить столько, сколько посчитаю нужным, в противном случае вы можете ступать в другие лавки и там…
— Да вы просто все тут в сговоре, — хлопнула ладонью по прилавку Мира. — Думаешь, я не знаю, как такие как ты работают? Обманываете людей, которые приносят вам последнее, платите им медяки, а потом продаете в разы дороже, а Торговая гильдия это все покрывает!
Агата испуганно сжалась. Она и не думала, что все выльется в такой скандал.
Мрачно посмотрев на Миру, лавочник щелкнул пальцами. Из темноты задней комнаты, примыкавшей к лавке, вышел здоровый громила, едва не царапавший лысой головой потолок.
— Я предлагаю вам честную сделку: по пять серебряных за каждую и ступайте вон, а если вам что-то не нравится, то можете жаловаться в Нижнюю ложу Совета. Посмотрим, что там вам скажут.
Лавочник извлек из под прилавка кошель и отсчитав монеты, бросил их на прилавок.
Агата тяжело выдохнула. Это было явно меньше, чем полагалось ей по праву и все же этих денег хватило бы, чтобы оплатить место на корабле.
— Орку, отнеси кукол в заднюю комнату, я потом с ними разберусь.
Громила потянулся огромной пятерней к куклам и фарфоровые драконы-императоры бросили на Агату последний грустный взгляд стеклянных глаз.
Подавшись вперед, Мира схватила мужчину за руку, потянула ее на себя, поворачивая куда-то вбок. Что-то в его костях хрустнуло. Лицо громилы покраснело, он заорал и метнувшись в сторону, врезался в полки, а затем, подвывая, ухватился за руку.
— Вы что такое себе позволяете?! — закричал лавочник, отшатываясь назад и едва не сбивая стеллаж с подсвечниками спиной.
— А разве я что-то сделала? — невинно поинтересовалась Мира. — Я же хрупкая юная госпожа. Как по-вашему я могла бы причинить вред такому большому и крепкому мужчине?
Агата метнулась к прилавку и, сметя выложенные на нем монеты, быстро убрала их в висевший на поясе кошель. Она уже жалела, что связалась с Мирой. Впрочем, не только она одна.
Лавочник тем временем потянулся к куклам, и Мира мягко положила руку на его ладонь.
— Пять золотых за каждую, — сказала она, встретившись взглядом с лавочником. — Иначе, боюсь, тебе придется торговать какое-то время без помощи рук.
Побагровев, тот достал из под прилавка еще один кошель, и выложил на прилавок горсть блестевших в тусклом свете золотых монет.
— Это вам так просто не сойдет! — бормотал он. — Если вы думаете…
— Ой, да брось! — перебила его Мира. — Сам же прекрасно знаешь, что выручишь за эти штуки в три раза больше. Спасибо бы лучше сказал.