— А если он не ответит взаимностью, что тогда делать будешь? — усмехнулся он.
— Как что? Строго по плану: вначале поплачу, потом буду добиваться взаимности, и поверь, если я чего-то захочу, то обязательно получу! Так что, тут без вариантов, считай, что Азерот мой, ибо власти хочется… аж зубы сводит!
После моего признания дракон вновь как-то странно на меня посмотрел, и молча покинул меня что, кстати, странно. Ну да ладно, главное, положила начало мести Ревису, теперь остался Азерот. М-да, вот с ним будет сложнее.
Глава 5
— Вот это срасти! — вышла из подполья генеральша, — Руслана, а ты, правда, Азерота любишь?
— Ага, до потери вменяемости, вот как увижу, так всё, глупею враз! Чем не признак влюблённости? — ответив, избавилась от очередной порции яда, а потом, вспомнив, что мне всё-таки ещё идти к Азероту, решила не тратить попусту отраву. Правда, у меня ещё желчь в избытке имеется, если яд израсходую, придётся ею пожертвовать. От мыслей о расточительстве своего добра, меня отвлекла наша генеральша.
— Вот и славненько, — выдохнула она с облегчением, и принялась агитировать меня за своего претендента, описывая его положительные качества, а отрицательные, как, например, сексуальные домогательства, она внесла в ранг положительных. Мотивируя тем, что мужчина должен проявлять инициативу.
— Вас послушать, так насильник — не преступник, а мужчина с большой буквы! — возмутилась я.
— Ты что говоришь?! — возмутилась она, — Драконы по природе своей не могут быть насильниками! — встала она на защиту, рептилий. Ты посмотри на неё, в адвокаты подалась любительница сериалов!
— Так, я поняла, что мы на эту тему дискутировать можем долго, и в итоге не придём к общему мнению, посему предлагаю, прекратить этот ненужный спор.
— А… — начала генеральша.
— Хорошо, считаете, что у нас слушанье по делу Ревиса откладывается сроком на два дня, за это время Вы сможете подготовить убедительный материал в защиту обвиняемого. Вопросы, возражения, имеются? — обратилась я к защитнику дракона, словно судья.
— Не-а, по этому делу нет, — отрапортовала она. Сразу видно дама долго живёт, и быстро ориентируется в ситуации, и тут она продолжила, — а вот по-другому…
— Извините, у меня в списке, других дел не числится, так что, придётся вам написать заявление, чтобы я приняла дело на рассмотрение, — решила немного отомстить ей, за то, что ставила на меня ставки.
— А я могу написать заявление на рассмотрение дела Азерота? — влезла горгулья.
— Хорошо, пишите, только подробнее попрошу описать, в чём его обвиняют, и доказательную базу попрошу собрать, и приложить к заявлению. — Немного подумав, добавила, — и ещё, обязательно, составьте опись, а-то без неё я дело в производство не возьму. — продолжила я изгаляться.
— Какое обвинение! — возмутилась она, — я про положительные качества хотела рассказать.
— Прости, реклама не по моей части. Ты лучше в рекламное агентство сходи, там тебе помогут.
— Нет у нас такого агентства, и я тебе хотела рассказать, в чём твоя выгода, если ты выберешь Азерота. — Ага, и она купилась, в уловку, о моей меркантильности, отлично!
— Спасибо, но я как-то не очень отношусь к рекламе. — тут же открестилась от прослушивания од, в честь Азерота. И тут же решила, и ей отмстить. — Хотя, она же двигатель торговли! Удивляюсь, как так получилась, что ниша, которая может принести золотые потоки, пустуют? — удивлённо покачала головой, а обе спорщицы затихли, и у них в глазах замелькали золотые монеты.
Чудненько, наживку заглотили, посмотрим, чем их бизнес закончиться. Мысленно веселилась я. А затем, странно, что со мной, никогда не была такой? Может, побочный эффект после кольца? М-да дела, чем дальше, тем страшнее. Хотя нет, веселее.
Пока парочка судорожно составляла бизнес-план, я вдруг подумала, а если мне не выбраться из этого мира не удастся? То, на что я жить буду?!
— Эй, олигархи будущие, мне двадцать процентов за идею! — своим окриком оторвала их от обсуждения нового поля деятельности.
— Что? — начала было возмущаться Фел. Чем обрекла себя, и свою сообщницу, на потерю процентов.
— Хорошо, нам троим по тридцать процентов, а Лерис десять, за неразглашение коммерческой тайны, — начала я переговоры.
— Да это грабёж! — возмутились в унисон спорщицы.
— Грабёж, это когда мне восемьдесят, а вам оставшиеся двадцать процентов, а будете упираться, продам другим идею. — пригрозила им.