- Давно ты приехал? - спросила она, присаживаясь на краешек стола. Она была одета во все черное - цвета Факультета заклинателей, цвета своего брата и своей веры в него. Узкая юбка-карандаш плавно обтекала ноги, шелковая блузка струилась по телу, как перекрашенное в черный цвет серебро, и только белоснежные локоны, лежащие на плечах, не позволяли сравнить ее с черной кошкой.
- Пару дней назад.
- И что ты делал эти пару дней, раз не мог появиться мне на глаза?
Отчитывать Габриэля было бесполезным занятием. Он никогда не слушал чужих советов, он не умел принимать критику, оспаривать его мнение можно было хоть до бесконечности, но реакции на это никогда не следовало. Габриэль всегда жил по своим законам, известным лишь ему одному, и Вероника привыкла к этому. Вот только остальных такой характер отпугивал.
- Осматривал Академию.
- Пару дней?
Брат бросил на нее усталый взгляд, а потом прикрыл глаза, откидываясь на спинку кресла. Он также был весь в черном, но в его случае этот цвет не украшал его, не оттенял платиновые волосы, а наоборот, делал их еще более светлыми, а кожу - бледной до синевы.
- Чего ты хочешь от меня, Вероника?
- Зачем ты ездил в Ледяную Башню?
Он приоткрыл глаза, покосился на нее, а потом снова закрыл.
- У меня были там дела.
- Какие дела у тебя могут быть со Старейшинами?
- Как ты сказала студентам - они лично принимают участие в возведении колледжа.
- Это была ложь. Я сказала это, потому что знала, что слухи распространятся. Но что на самом деле ты там делал?
Она теряла терпение. Вероника любила брата всем сердцем, в свое время ей пришлось многим пожертвовать и через многое пройти, чтобы быть рядом с ним. Заклинатели не имели такой роскоши, как семья - никогда. Их союз удивлял, пугал, восхищал людей, но мало кто знал, что Вероника Харгис отдала всю себя, чтобы иметь возможность быть рядом с Габриэлем.
Он встал и медленно подошел к окну, отодвигая штору. Солнечный свет мазнул по комнате пыльным лучом. Окна Вероники выходили на башню Заклинателей - красивую и несокрушимую, сохранившую свое величие еще с тех времен, когда Габриэль сам был студентом.
- Я делюсь с тобой всем, чем могу поделиться, - тихо сказал он.
Вероника опустилась в кресло. У нее снова закружилась голова, и, потянувшись за сигаретой, она едва смогла сдержать приступ тошноты.
- Я заберу их, - Габриэль перехватил полупустую шкатулку, в которой сестра хранила свою зависимость. Свой никотиновый яд.
- Пожалуйста, Гейб, - взмолилась она. Но в следующую секунду ее брат произнес заклинание, и шкатулка рассыпалась в его руке деревянной стружкой.
Он наклонился, целуя сестру в лоб.
- Отдохни. Я зайду вечером, чтобы обсудить кандидаток.
* * *
Директриса Додд мечтала о чае. Ей нравился травяной чай, который готовил ее дядя - прославленный кройщик своего поколения. Он принимал участие в обновлении Дворца Советов в Лирме - главном городе государства. Благодаря магии, собранной на кончиках его мозолистых пальцев, во Дворце появился светящийся в темноте купол, который теперь можно было увидеть еще до въезда в город, с любой из четырех ведущих в столицу дорог. Дядя умел заваривать чай, собирая листья шиповника, жимолости и мяты. Он делал это бережно и с теплотой, выпив такой чай тогда еще молодая Олимпия чувствовала прилив сил и какое-то внутреннее воодушевление.
Сейчас ничего подобного не происходило, наоборот - глядя на брата и сестру Харгис, мисс Додд ощущала раздражение, смешанное с неприязнью. Они не любила, когда кто-то нарушал режим. Она презирала браки по расчету и, уж тем более - браки, случившиеся в юном возрасте.
- Восемнадцать лет, - произнесла Вероника, просматривая список участниц. Ее губы были ярко накрашены алым, отчего светлая кожа казалась бледной, как фарфор. - Я думала, что дала четкие указания - девушки должны быть совершеннолетними.
Директриса с силой сжала зубы. Ее возмущало то, что она должна была отчитываться перед какой-то пигалицей и ее братцем, словно не потратила на эту Академию годы своей жизни, словно не вложила в ее развитие все свои силы!
- Это моя ошибка, - механически, бесцветно проговорила она.
- Ошибка, - взгляд голубых глаз Вероники пронзил ее насквозь. Олимпия отвернулась, посмотрела на свои руки, которые были обтянуты кружевными перчатками, как второй кожей. Капелька пота стекла по спине. - Вам повезло, что я отобрала тридцать одну кандидатку вместо тридцати.
Внезапно на сторону директрисы встал сам Габриэль. Тихо стоящий все это время в углу молодой человек вышел вперед. Его рука мягко скользнула по поверхности стола, будто проверяя на пыль. Встретившись с ним взглядом, мисс Додд вздрогнула. Его глаза были совершенно пустыми, будто он смотрел сквозь нее на стену.