Ивар как-то странно посмотрел на меня. Внезапно я осознала, что он почему-то больше не улыбается. Мужчина стал очень серьезным и собранным.
— Не отходи далеко от меня, — почти не разжимая губ, обронил он. Прищелкнул пальцами, как будто подзывал собаку к ноге.
Естественно, я возмутилась. Да за кого он себя принимает? С какой такой стати я должна безропотно подчиняться ему?
Увы, ответ последовал незамедлительно.
Сначала я услышала звук… Нет, это был не звук шагов и не стон неупокоенной души, страдающей по солнечным дням и радостям живых. Это было что-то тяжело поддающееся определению. Как будто за моей спиной сотни насекомых пожирали друг друга, и хитин хрустел на их прожорливых жвалах.
Я резко обернулась, пристально вглядываясь во тьму библиотеки.
После призыва Ивара мрак здесь стал гуще. Магические огни по-прежнему горели на стенах, но их и без того тусклый свет с каждым мгновением становился все слабее и слабее. Темнота пожирала крохотный кружок света, на котором стояли мы с Иваром. И было не по себе от мысли, что вот-вот мы окажемся в непроглядной тьме.
Линия чернильного мрака коснулась носков моих туфель. Одновременно с этим я попятилась. По коже поползли холодные неприятные мурашки. Казалось, будто меня окутывает невидимая паутина. Мерзкая и липкая.
Еще один шаг назад. И я чуть не завизжала в полный голос от ужаса, когда кто-то положил руки мне на плечи, не сразу сообразив, что это Ивар.
— Замри, — шепнул он мне на ухо. — А лучше — зажмурься. Пожалуй, я погорячился с вызовом. Не стоило этого делать.
Разумом я осознавала, что Ивар прав и желает мне только добра. Надо закрыть глаза. Представить, будто меня здесь нет. Старая детская уловка. Если ты не видишь чудовище, то и оно не заметит тебя.
Но в глубине души шевельнулось ядовитое раздражение. Ивар считает меня трусишкой? Ну уж нет, я выдержу это испытание с честью!
— И ни капельки не страшно, — тоненьким голоском отозвалась я. — Зачем зажмуриваться-то?
Ивар хмыкнул, и его руки на моих плечах ощутимо потяжелели.
— Только не отходи от меня, — зловещим шепотом предупредил он.
Говоря откровенно, я и не собиралась. А если совсем честно, то больше всего на свете мне хотелось сейчас запрыгнуть к нему на руки, зарыться лицом в его рубашку и постараться отрешиться от всего происходящего.
Но, естественно, вслух я ничего не сказала. Лишь с вызовом вздернула подбородок, напряженно глазея во тьму.
Там что-то было. Что-то чернее самого мрака. И оно неторопливо приближалось к нам.
— Это не призрак.
Я не сразу осознала, что произнесла это вслух. Фраза прозвучала так тихо, что Ивар вряд ли услышал ее. Но он чуть крепче сжал мои плечи. Я чувствовала тепло, исходящее от его ладоней. Только это не давало мне забиться в отчаянной истерике.
Почти погасший свет ближайшего магического шара вдруг блеснул на крепкой чешуе, отразился на дне больших выпуклых глаз. И я приоткрыла рот, осознав, что вижу перед собой небывалое создание.
Оно остановилось на самой границе тьмы и света. Сумрак скрывал его очертания, заставляя воображение дорисовывать некоторые детали. Но и того, что я видела, с лихвой хватало. Кажется, только что я обзавелась новым ночным кошмаром.
Более всего чудовище напоминало огромного паука размером с матерого крупного волка. Несколько пар глаз, расположенных в два ряда, мертво и равнодушно поблескивали, глядя на меня в упор. Лапы были покрыты мерзкими волосками, которые непрестанно шевелились.
— Это… это… — пробормотала я, запинаясь. Замолчала, так и не в силах дать определение сему существу.
О небо, а что это? Нечисть? Нежить?
— Это Хареон, страж библиотеки, — любезно завершил за меня Ивар. — Обычно ему не разрешено материализовываться. Но ради тебя я сделал исключение.
— Я польщена, — сдавленно отозвалась я. Кашлянула и с легкой ноткой любопытства спросила: — А что этот Хареон делает с нарушителями?
— Какого рода нарушителями? — переспросил Ивар.
— Ну… — Я пожала плечами. — Например, с теми, кто не соблюдает тишину в библиотеке. Или с теми, кто захочет позаимствовать книгу без спроса.
— Все нарушители получают по заслугам своим, — опять раздался шепоток, от которого толпы ледяных мурашек помчались по моему несчастному позвоночнику сначала в одну сторону, а потом и в другую. — Кара за любой проступок едина. Мням!
И Хареон продемонстрировал острые жвалы, на кончиках которых повисли капельки какой-то вязкой жидкости.
Одна из них упала на пол, зашипела, пузырясь. И я гулко сглотнула, осознав, что, подобно кислоте, она разъедает каменный пол. Ох, даже подумать жутко, что случится, если яд попадет на человека. Да мне дурно от одной мысли становится!
— Хареон шутит, — поторопился успокоить меня Ивар. — Ему запрещено причинять вред людям. Он должен остановить нарушителя и удерживать его до тех пор, пока не явится стража.
Я с невольным облегчением перевела дыхание. Ну, это звучит уже не так страшно.
— А кто он? — с любопытством спросила я. — Или вернее будет сказать — что?
— Я прибыл сюда из мира теней, — прошелестел паук. — Это дар Рогатого бога императорскому роду. Единственная моя задача: служить и защищать потомков Игвара Проклятого.
Ивар все еще держал руки на моих плечах, поэтому я почувствовала, как он вздрогнул от этого имени.
И я вполне понимала его.
По легенде Игвар Проклятый был первым императором Олеора. Он заключил сделку с Рогатым богом. Отдал свою душу в обмен на вечное процветание нашей страны. Но прежде я не слышала о том, что во дворце поселилось одно из порождений мира теней.
Впрочем, наверное, оно и правильно. Не стоит давать людям повод для паники. Они без проблем справляются с этим сами.
— Теперь понятно, почему я предостерегал тебя от походов в библиотеку без сопровождения? — сурово спросил Ивар.
— Понятно, — хмуро протянула я и тоскливо вздохнула.
Эх, неужели мой замечательный план по подготовке реферата провалится, так и не начав осуществляться?
— А нельзя попросить императора сделать для меня исключение? — жалобно поинтересовалась я. — Я очень аккуратно обращаюсь с книгами. Честное слово! Страницы загибать не буду, потом все расставлю по прежним местам…
И запнулась, услышав неприятный скрежещущий звук. Как будто сотни остро наточенных лезвий одновременно провели по стеклу.
Правда, почти сразу я расслабилась, осознав причину столь душераздирающих звуков. Хареон смеялся. Нет, вы представляете? Паук самым наглым и бесцеремонным образом хихикал, брызгая своей ядовитой слюной в опасной близости от моих ног.
— А тебя не смущает компания Хареона? — с легкой ноткой удивления переспросил Ивар.
— Ты же сам сказал, что ему запрещено материализовываться, — ответила я. — Пусть наблюдает за мной со стороны. Я не против. Только, чур, не плеваться исподтишка!
И многозначительно посмотрела на пол, испещренный черными оспинами подсыхающего яда.
— Нет, воистину, ты поразительная девушка! — Ивар восхищенно прищелкнул языком. — Подумать только, перед тобой стоит самая опасная нечисть, способная растерзать тебя в мгновение ока. А ты думаешь только о книжках!
— Он ведь не может напасть без приказа императора, — резонно возразила я. — А я не думаю, что его величество на досуге развлекается таким образом. Хотя…
И я замолчала, вспомнив про несчастную Мирайю.
Кто знает, вдруг ее убили по приказу императора? Правда, непонятно, для чего это ему могло понадобиться. Напротив, подобное происшествие серьезно подрывает репутацию императора. Он гарантировал всем участницам безопасность. А в итоге вон как все вышло. Когда об этом узнают, то разразится грандиозный скандал.
«Если узнают, — пугливо шепнул внутренний голос. — Конкурс длится месяц. Все это время участницам запрещено покидать дворец. Вдруг император сошел с ума? Вдруг решил позабавиться столь жутким и отвратительным образом? И тогда речь идет не о невинном отборе, а о жестокой игре на выбывание, где главной наградой будет отнюдь не ужин с императором, а жизнь».