— При дворе предпочитают говорить «почти шестнадцать». — блекло улыбнулась тетушка, и я поняла, что она… боится. Моя невозмутимая и непоколебимая тетушка — боялась! Мало того — позволяла мне это заметить! — Как вы знаете, несмотря на долгое отсутствие при дворе, у меня в столице еще остались подруги по пансиону.
Тетушка запустила пальцы в конверт, и вытащила не одно, а сразу четыре письма с отчеркнутыми ногтем строчками. Разложила их на чайном столике, как полководец — карты.
— Главная причина в дочери герцога Гардеро.
— И что с ней?
— Ей скоро двадцать.
— Полагаю, при дворе предпочитают говорить «минуло девятнадцать». — пробормотала я, всматриваясь в бисерный почерк тетушкиных подруг. — Разница в четыре года между ней и королем все равно никуда не денется, а тянуть с замужеством герцогессы еще год будет откровенно неприлично.
Я пока еще не понимала, почему тетушка так взволнована, ведь этот союз никак не касается наших планов. Но спрашивать не стала — раз взволнована, значит, касается.
— Сподвижники, дорогая племянница, сподвижники… — вздохнула она.
— У юного короля и сподвижники наверняка юные. Их гувернеры за такую шалость, как женитьба, коленями на горох не поставят? — не удержалась я.
— Оставьте неуместные шутки! — тетушкино раздражение было настолько велико, что она даже позволила себе стукнуть кончиками пальцев по столу. Для меня этот негромкий хлопок прозвучал как взрыв, враз разогнав и без того напускную веселость.
Тетушка снова схватилась за чашку, явно чтобы занять руки, и глухо сказала:
— В чем регенту Гардеро не откажешь, так это в умении ждать. Восемь лет назад, во время переворота, он не стал лишать побежденных всего, зная, что наступит этот день. Дал возможность привести в порядок поместья и покрыть долги… а тем временем у тех, кто свергал бедного неудачника Вальеро…
За окном гулко стукнуло, будто уронили что-то тяжелое, но тетушка не обратила внимания.
— …подросли сыновья. И если старшие со временем наследуют своим отцам, то средним и младшим нужны чины, должности, а главное, собственные земли. Отобранного восемь лет назад у вальеровцев на нынешние аппетиты уже недостает! Моя старая подруга пишет, что приглашения ко двору рассылают даже дочерям горных баронов и приграничных дворян.
— Из тех, что зарабатывают на контрабанде? — сообразила я.
Шаг первый — соратники герцога Гардеро женят подросших сыновей. Оптом, как говорят торговцы. И получают не только изрядное приданое, но и влияние на все значимые семьи Овернии — от знатных столичных родов до обороняющих Овернию от Пустоши горных баронов. С помощью папенек зятья прибирают к рукам не только земли и замки, но и мануфактуры с торговлей, если таковые у девиц найдутся. А ведь найдутся. Даже лавочка, куда мы отправляем оранжерейные растения — и на нее будут желающие!
Конечно, кроме дочерей, у нашего дворянства еще и наследники имеются, но… Им не позволят стать помехой планам королевского регента. Кто-то из особо упорных в наследовании братьев очередной счастливой невесты трагически погибнет. Остальные проявят сообразительность и увеличат размер приданого до размера всего имущества рода. И герцогу Гардеро будет принадлежать… всё! Власть его над Овернией станет беспредельной, и даже совершеннолетие короля ничего не изменит, ведь королевой будет дочь регента. А наследником — его внук.
А у меня, видит Летящая, даже и братьев нет! Бери графство и делай с ним, что хочешь.
— Говорят, двор бурлит — сьеры-женихи делят невест. Состоялось две дуэли, хотя по большей части спорных сьёретт разыгрывают в карты. — безжалостно закончила тетушка.
— Мне приглашение пришло? — тихо спросила я.
Тетушка запустила пальцы в конверт и брезгливо, как жабу, вытащила письмо, так обильно украшенное золотыми виньетками, что сам текст помещался с трудом.
— Но мы можем сделать вид, что оно запоздало.
Я поднялась и подошла к окну, принялась поглаживать возлежащую на подоконнике кошку. Обычно не терпящая фамильярности, та позволила зарыться пальцами в разогретую на солнце шерсть. Словно понимала, как сильно мне это нужно.
— Но мы же решили, что нам в поместье нужно завести мне мужа с деньгами. Ну или со связями.
«И чтоб вместо меня зимнюю охоту вел!» — мысленно добавила я. Кошка запрокинула голову, позволяя почесать ее под подбородком.
— Вот именно: мы собирались завести вам мужа для нашей общей пользы! А не попасть на раздел имущества между жадными, развращенными, привыкшими ко вседозволенности мальчишками… в роли этого самого имущества! Уж простите мое себялюбие, дорогая племянница, но я хочу остаться хозяйкой в своей доме, а не быть вышвырнутой за ворота наглым юнцом из клики Гардеро. Или полагаете, хоть один из подручных регента согласится оставить власть в Редоне вам, и на роль вашего графа-консорта? — тетушка покачала головой, давая понять, что сама в такое не верит.