— Я думал, это не она… — подхватил Гельмут. — Где графиня Редон?
— У себя в комнате была. — раздраженно буркнула примчавшаяся на крики хозяйка постоялого двора, и запахнула на груди длинную шаль.
— Ты ж сказала, они поменялись! — стремительно взлетевший по лестнице лейтенант Лукаш возмущенно навис над хозяйкой. — Сундук ведь перенесли! И служанка!
— Вы, мастер-лейтенант, спросить изволили: «Это графинькин сундук к назойливым сестричкам в комнату понесли?»…
— Это мы-то назойливые? — немедленно вскинулась Амелия. — Мы по чужим спальням не шастаем, и подробностями своими на манер диких вовкунов не светим! — и она выразительно похлопала ладонью по лампе, заставляя свет разгореться еще ярче.
Шевалье с бароном смущенно попытались прикрыть собственные обтягивающие панталоны скрещенными ладонями.
— Вот-вот! — аж подпрыгнула на кровати Амелия, обличительно тыча в их сторону пальцем.
— Я про сундук сказывала. Про саму графиню разговора не было. — не давая отвлечь себя от темы, педантично продолжила хозяйка. — Чего-то они там притирались…
— Притираниями… мазались… — из-за соседней двери, как осторожная белка из дупла, выглянула виконтесса Маргарита. — У графини целый сундук. Из… из собственной оранжереи.
— Ага, отличные! — деловито обхлопывая щеки, подтвердила Амелия. — Я бы все на себя намазюкала, да она сказала, разом нельзя. И пахнут — ммм! — Амелия прижала собственное запястье к носу и с наслаждением потянула. — Верно ж, сьер барон: вы-то, вон, Маленку сблизя нюхали, правда ж, здорово пахнет?
Малена взялась за голову и едва слышно застонала.
— Да не боись, ему понравилось — вона как присосался! — прикрикнула Амелия. — Мы этот сундук раз пять туда-сюда таскали, даже когда Ливка уже спать пошла.
— Какая еще… Ливка? — потерянно пробормотал барон.
— Ну так графиня которая… Оливия… Сперва такая вся была футы-нуты, не подойди, а как раззнакомились, сьёретка оказалась, прям — огонь! — Амелия снова шлепнула по вовкуньей лампе, заливая комнату совсем уж нестерпимо ярким светом.
— Я тебя убью! — взревел барон Гельмут.
— Меня? Сам в лоб получишь… — возмущенная Амелия схватилась за лампу, явно собираясь запустить светящийся шар в барона, но тот, не обращая на нее внимания, ринулся на лейтенанта. Наемник попытался удрать, но барон настиг его на последней ступеньке лестницы и обеими руками вцепился в ворот.
— Вместе убивать будем: вы — своего, я — своего. Наемнички. Мастера своего дела. Девушку на постоялом дворе выследить не могут. — процедил шевалье Омер, явно выискивая среди толпящихся на лестнице зевак своих «Шершней». И вдруг вскинулся. — Погодите… А где сама графиня? А то все здесь, а ее нет! Неужто ей не любопытно?
— Не знаю, как при дворе, а у нас в провинции не принято, чтобы воспитанные сьёретты… — на миг даже перестав трясти лейтенанта, начал барон.
— Так уехали они. — позевывая, отозвалась хозяйка. — Вот как почтенные сьеры под окнами шастать принялись, люди ее на руках карету за ворота выкатили. После и скакунов вывели, сьёретта со служанкой по лестнице шасть — подхватились да уехали!
— Так что же вы ее не задержали! — взревел шевалье, так что хозяйка подавилась очередным зевком.
— А с чего бы мне постояльцев задерживать? Грум ейный расплатился честь по чести, а остальное уж не мое дело! Коли благородная сьёретта желают затемно выехать…
— За ней, быстро! — заорал барон, отшвыривая от себя лейтенанта. — Они не могли уехать далеко!
— Эй! Нечего гнаться за моей невестой! Держите их! — завопил шевалье и тихо ржущие под лестницей полуодетые «Шершни» мгновенно подобрались, хватаясь за оружие.
Нарастающий скандал перекрыла волна пронзительного, яростного визга. Окутанная широкой и слегка поношенной фланелевой ночной рубашкой и кудряшками волос Малена Шигар встала на кровати:
— Вы ворвались ко мне в комнату… — с каждым словом голос ее поднимался все выше и выше и наконец сорвался на дикий крик. — Опозорили! По всему королевству болтать будут, как у меня в спальне двое мужчин друг друга обнимали! Так вы еще искали здесь… НЕ МЕНЯ?
— Э, Маленка, они тебе что — понравились? Не вопрос — сейчас отловим! Тебе какой больше глянулся? — младшая Шигар решительно откинула одеяло и спрыгнула с кровати.
— Меня нельзя! Я вас не целовал! У меня папенька! — взвыл шевалье и стремительно ринулся вон из комнаты.
— А ну стой! — за ним, как призрак отмщения, трепеща широченной ночной рубашкой, неслась Амелия.