— А что мне остается делать? Как покорная кукла кивать, когда сьеры из Королевского Совета дергают за веревочки? Говорить, что велено, подписывать, что сказано, жениться, на ком указано? Я хотел хотя бы понять… с кем из вас можно иметь дело… вы же все останетесь при дворе… — и с явной мстительностью добавил. — Когда вас сторонники регента по рукам разберут.
Я скривилась: не слишком-то приятно чувствовать себя породистой кобылой, которой уже присмотрели и конюшню, и хозяина. Даже хуже — за кобыл, по крайности, платят и содержат, а нам самим предстоит содержать будущих мужей.
— Кто хоть… разберет? Кому отдадут? — вдруг тихо спросила Камилла.
Король посмотрел на нее с сочувствием:
— Верите ли, сьёретта Дезирон, если бы я знал, всенепременно вам бы сказал. Но я, к сожалению, в неведении даже о собственной… брачной участи. — он скупо усмехнулся. — Может, дочь регента… С другой стороны, на родственницах четырех великих герцогов жениться не принято, да и самой сьёретте Анаис я не слишком нравлюсь. — он криво усмехнулся, словно эта нелюбовь его одновременно и оскорбляла, и искренне радовала. — Так что могут поискать какую-нибудь из молодых графинь, из тех, кто полностью под их влиянием.
— Не меня! — немедленно отреклась Камилла, усаживаясь на диван рядом с королем. — Меня, скорее всего, за какого-нибудь безземельного из приближенных к регенту выдадут. Еще и титул передать потребуют. — она скривилась в отвращении. — Лишь бы денег не просил. У нас с дедушкой не хватит и на людей Лерро, чтоб заслон в горах держали, и придворному «мужу» в столицу отправлять.
— У нас тут дорого. — согласился король. — Погодите, что значит — на людей Лерро?
— Так вы Лерро денег не даете, если еще и мы не будем, всё предгорье попросту съедят! — возмутилась Камилла.
— Может, вам богатый безземельный подвернется. — неловко попыталась утешить ее я. Хотя богатый мне и самой нужен, но хотя бы на словах я посочувствовать могла.
Камилла моего сочувствия не оценила:
— С репутацией Дезирон? — покачала головой она. — Это вам еще можно рассчитывать на кого-нибудь состоятельного, пусть и не титулованного, а я все-таки дочь казненного изменника. И не откажешь ведь, раз отбор… — и равнодушным тоном смирившегося со своей участью человека, обронила. — Оставят в столице, будут требовать с деда денег… Любопытно, как скоро наших съедят? Через год? Через два?
— А я вот не против, чтоб муж — здесь, я — там, в имении. — я вздохнула… и села с другой стороны от короля. — Мы с тетушкой, конечно, собирались поправить дела за счет моего замужества — все же тяжело вдвоем справляться! Но посмотрела я на здешних женихов… главное, чтоб за мной не потащились, хватит с нас, что королевские экспедиции нам вокруг Чащи весь подлесок вытоптали. А там, между прочим, тоже много полезного росло!
— Экспедиции? — переспросил король. — Разве товарами из Чащи торгуют не Редоны? Я это еще с уроков по хозяйству Овернии помню.
Ответить я не успела, голос Камиллы вернул нас к более насущным вопросам.
— Может, попробовать всем женихам отказать? — бормотала она, водя пальцем по скромной вышивке на юбке.
— Всем — не получится. Вы ведь в королевской опеке, так что моя обязанность — подобрать вам мужа, сьёретта Дезирон. — покачал головой король. Камилла покосилась на него вопросительно, но он тут же погасил проблеск надежды в ее глазах. — А сам я — в опеке регента и Совета, так что решать будут они. Вам даже выбор предоставят, но думается мне, все кандидаты будут… равноценные.
Прозвучало это так выразительно, что я сразу усомнилась хоть в какой-то ценности этих самых кандидатов. Во всяком случае, для меня.
— Выходит, мы все тут… ограбленные малолетние сироты? — Камиллы выдавила болезненную улыбку. — Дочь изменника, дочь мучеников… — она кивнула на меня. — И король?
Я лишь вздохнула в ответ, король снова уткнулся взглядом в сцепленные руки.
Помолчали.
— Что ж, сьёретты графини… — он вдруг резко поднялся и отвесил нам короткий поклон, несколько странно выглядящий в женском платье. — Примите мои извинения и заверения, что подобное больше… не повторится. Сейчас я вынужден с вами попрощаться — меня призывают обязанности.
Мы с Камиллой вскочили и обе присели в глубоком придворном реверансе.
— Могу я также надеяться, что вы сохраните тайну вашего короля? — над нашими склоненными головами прозвучал сугубо официальный вопрос.
— Конечно, ваше величество. — не поднимая глаз, уверенно ответила Камилла. — Долг благородного сословия — защита чести и достоинства монарха. Даю слово, что сохраню вашу тайну.