— Нужны мне эти катышки Крадущейся! — рявкнула в ответ «беременная». — Без них я у нищих главная! Отпустите — должна буду.
— Три раза должна! — отчеканил Мартин. — Что дорогу в главные расчистили, что отпустим, а еще я тебе расскажу, что там, на улицах. — он махнул в сторону выбитой двери. — У герцога Гардеро свои люди и целый арсенал припасен. — Часть его он, правда, потерял…
— Если бунт готовили, так ухоронка точно не одна. — вмешался Чуч. — Я б не одну делал, а сьеры ж, небось, не дурней отбросов будут.
— А еще кое-кто из вальеровских прихвостней во дворце на самом деле давно уже у Гардеро на жаловании! — подхватила Крыска.
— В самой дворцовой страже… — дрожащим голосом добавила Булка.
— Это к тому, что у них может и выгореть? — деловито уточнила «беременная». — Ладно, считай, должок на мне. Сойдемся — сочтемся. — она плюнула на ладонь и протянула ее Мартину. Тот хлопнул здоровой рукой по ее ладони и пошатнулся.
«Беременная» коротко кивнула головой, тут же взвыла, хватаясь за разбитый Чучем затылок, ругнулась, и вывалилась за дверь. Через мгновение шаги ее стихли.
Глядя ей вслед, Пыря недоверчиво цыкнул зубом, но высказывать свои сомнения вслух не стал.
— Ладно, потащили! — Чуч ухватил подмышки Слепого. Пыря взялся за ноги, и они поволокли старика прочь. Обожженная и облепленная капустой из супа голова его беспомощно болталась, так что не понять было, жив старый нищий или мертв.
Носком ботинка Крыска пнула все также сидящую у стены Булку:
— Шевелись давай, или думаешь, я одна такую тушу волочь буду? — она кивнула на мертвого Безногого. — Мартин не сможет…
Мартин с усилием растянул в улыбке губы:
— Я… попробую. Вы вдвоем все равно не дотащите.
Он шагнул к телу. Наклонился, до крови закусив губу…
И тут же его повело в сторону.
С неожиданной прытью вскочившая Булка придержала мальчишку у самого пола, не дав стукнуться головой. Замерла, обнимая полулежащего на полу Мартина… И вдруг дрогнувшим голосом сказала:
— Это… что? — она поднесла к глазам выпачканную свежей кровью ладонь.
На боку Мартина стремительно расплывалось багряное пятно.
Глава 16. Отборный базар
Королевский двор
— Условие все то же — не оглядывайся! — прошептал мне в ухо смеющийся голос и широкие мужские ладони обхватили мою талию.
Я недовольно шевельнулась — упираться носом в швабру мне не нравилось.
— Тшшш! — щекоча теплым дыханием шею, выдохнули мне в ухо. Меня обняли крепче, и мне на живот легли ладони… выглядывающие из рукавов лакейского камзола!
Я судорожно дернулась.
— Тш! — на сей раз шикнули резко и… крутанули за талию, будто в танце. Но прежде, чем я успела увидеть, кто передо мной, глаза мне закрыла ладонь, с плотно сомкнутыми пальцами. Вторая рука по-прежнему лежала на моей талии, с силой прижимая меня к мужскому — несомненно мужскому! — телу.
— Помни… — снова прошептали мне. — Сколько бы женихов ты не завела… маленьких… стареньких… средних лет… есть еще я!
— Да кто… — с возмущением начала я, пытаясь вырваться из объятий.
Договорить мне не дали. Мягкие, пахнущие ягодами… и почему-то порохом губы закрыли мне рот. Меня прижали еще крепче, хотя казалось — куда еще! Ладонь все также закрывала мои глаза, а дерзкий поцелуй запрокинул мне голову назад, так что затылок снова уперся в проклятую швабру!
Не разрывая поцелуя, меня дернули на себя, почти опрокидывая на мужскую грудь, и прижимая мое лицо к ткани лакейской ливреи. По-прежнему ничего не видя, я скомкала его жабо, и сама не зная, хочу продолжить или оттолкнуть, тихо застонала. Он хрипло то ли охнул, то ли рыкнул, и поцелуи посыпались на мою шею. Его пальцы оттянули кружево у ворота. Он чуть прикусил кожу у меня на шее и тут же поцеловал место укуса.
И я уже сама, сама закрыла глаза, и запрокинула голову, подставляя под поцелуи грудь в вырезе платья, и почти в голос простонала:
— О, ты… Ты… А, швабра!
— Когти Летящей, и правда! — буркнул он, снова обхватывая мою голову ладонями, то ли оберегая, то ли снова не давая смотреть.
Я больше не пыталась освободиться, только моргала, специально щекоча его пальцы ресницами, и слушая как часто и хрипло он дышит. Так близко-близко от меня…
— Аххха! — наконец шумно и резко выдохнул он.
А сердце стучит так быстро! Его… Или мое… Оба.
— Всё. — хрипло пробормотал он. — Пора с этим заканчивать… Давай, иди куда шла!
Меня будто куклу переставили к выходу из кладовки.
Рукав лакейской ливреи мелькнул над моим плечом и дверь передо мной распахнулась. Да чтоб его Крадущаяся на ковер выкашляла, он даже ее не запер! А если бы кто-нибудь заглянул? Служанка, швейцар, агент Тайной Службы?