Мне хотелось рычать. Теперь никто меня не удерживал, не закрывал глаза, но… я сама не стала оборачиваться. Видеть не хочу! И знать не желаю!
Я поправила выбившийся из прически локон, и гордо вскинув голову, шагнула через порог.
— Ты это… — пробубнил сзади явно смущенный голос. — Под прилавок в своем киоске загляни… если что…
Я только непримиримо фыркнула в ответ и захлопнула дверцу за собой.
Настороженно огляделась — недоставало, чтоб графиню Редон увидели выбирающейся из кладовки! Я прижала ладони к горящим щекам, заставляя себя успокоиться. Поправила выпавший из прически локон, снова подхватила юбки и заторопилась прочь.
— Ливви! Сьёретта Оливия! — двойной оклик был неожиданным.
Подхватившие меня с двух сторон под руки Гэмми и шевалье Омер — и того неожиданней.
— Вы меня что — караулили? — с трудом переводя дух, пробормотала я.
— Охраняли! — строго поправил меня Омер. — Не могли же мы оставить вас без присмотра рядом со старым интриганом Белором. Особенно после этих глупых обвинений.
— Чего он от тебя хотел? — тревожно спросил Гэмми.
— Что и все — жениться. — злобно пробурчала я. С момента, как я отправилась ко двору, единственные, кто явно не собирался на мне жениться, были вовкуны! Они готовы были так сожрать, без прелюдий! Чащобные твари, не то что дворцовые, они добрые и милосердные.
— Хе! — усмехнулся Омер и завладев моей ладонью, продел ее себе под локоть. Гэмми поглядел ревниво, и уже под свой локоть засунул мою вторую руку. Ущипнуть их, что ли? Так шитье на камзолах плотное, не почувствуют.
— Его сыночка вовкуны так подрали, что не до женитьбы ему сейчас. — по-хозяйски поглаживая пойманную в плен мою ладонь, осклабился Омер. — Единственное, что бедняге Луи на этом отборе светит — у вовкунов под брюхом! — он захихикал, явно довольный собственным остроумием.
— Шевалье Омер! — возмутился Гэмми.
Омер перестал хихикать и покосился на меня виновато.
— Гхм, да… Простите. Я хотел сказать — ничего не светит! Совсем ничего!
— А он не сына мне в мужья предлагал, а себя. — мстительно процедила я. Ущипнуть не выйдет, но кто сказал, что это единственный способ?
На физиономии моих женихов было приятно смотреть. Не все ж мне одной быть ошеломленной, обескураженной и напуганной!
— Это он тебя целовал? — недобро прищурился Гэмми, глядя на мои губы. А потом… потом и вовсе перевел взгляд на шею, что-то там пристально рассматривая.
— А… Я… Нет, конечно, нет! Куда ему! — я слегка истерично хихикнула, и прижала ладонь к губам. А заодно уж подтянула кружева на шее. — Это… совсем не то…
А что, я и сама толком не знаю!
— Предлагаю так… — играя желваками на скулах, вдруг бросил Омер. — Сейчас мы проходим этот птичий базар…
— Благотворительный… — поправил Гэмми.
— Птичий! Проходим базар насквозь и выбираемся в город. Там доходим до ратуши и мы с вами, графиня, быстренько женимся. Потом я отвожу вас в особняк Омер… И тогда старый Белор тоже идет… на вовкуний свет!
— Отличный план. — согласился Гэмми. — С одной поправкой — женимся мы с Ливви и сразу же уезжаем обратно в Редон.
— Мне казалось, участницы отбора не могут выходить замуж, пока король не сделает свой выбор. — напомнила я.
— Его величество не будет против. — отрезал Омер.
— Он — может и нет. — согласилась я. — А вот все… обделенные женихи мне нарушение «закона об отборных» сразу же припомнят. И отправлюсь я обратно в камеру на радость Черному Вилье.
— Нууу… — протянул Омер. — Вы ж все-таки Редон… Редоны всем нужны…
— Значит, выпускать будут, когда вовкулаки расплодятся. — легко согласилась я, а мысленно добавила: «И навещать — когда наследник понадобится». Но этого я вам точно не скажу, дорогие женихи, а то вдруг еще больше жениться разохотитесь! И заключила. — Так что ваши предложения, монсьеры, мне лестны, но я, пожалуй, откажусь.
Ответом мне было два тяжких вздоха.
Мы шли по дворцовой аллее к тем самым главным воротам, от которых мою карету завернули по приезде. За минувшую ночь вся аллея превратилась в торговую улицу, по обе стороны заставленную киосками.
«Редонские сладости Монро» гласила вывеска на ближайшем. Напротив красовались «Сахальские вкусности Монро». Чуть дальше умопомрачительный запах доносился от длиннющего дубового прилавка с разноцветными коробками — над ним красовалась вывеска «Гельвецийский шоколад от торгового дома Монро». Чуть дальше, потрясая кошельками и отчаянно переругиваясь, толпились дамы и девицы — перед ними лихая троица приказчиков жонглировала свитками сукна, штуками шерсти, и вздымала, будто праздничные знамена, полотнища шелка — и все это под вывеской «Ткани Монро. Отборные скидки для отборных красавиц».